Университет XXI века: научное измерение

«Университет XXI века: научное измерение» – 2017 414 В перспективе обозначенной проблемы заслуживает внимания двухтомное Собрание сочинений М. Лермонтова, выпущенное «Товариществом И. Н. Куш- нерова и К о ». Оно стало возможным после того, как в 1891 году книгоиздатель- ская фирма Глазунова потеряла право единоличного выпуска произведений ли- тератора. Тогда-то и был задуман иллюстрированный двухтомник художником П. П. Кончаловским. Он привлек к работе над иллюстрациями Айвазовского, братьев Васнецовых, Маковского, Поленова, Савицкого, Репина, Шишкина и молодых – М. Врубеля, В. Серова. В предисловии к первому тому П. П. Кон- чаловский писал: «… мы считали невозможным поручить иллюстрацию сочи- нений Лермонтова одному художнику, полагая, что разнообразие мотивов лер- монтовской поэзии может дать слишком обильный и разнообразный материал для живописи» [8, 5]. На практике все вышло совсем не так. Но в истории лер- монтовского наследия изданию принадлежит особая роль. Оно формировало па- радигму восприятия и интерпретации лермонтовского творчества, которая обна- ружит себя к следующему лермонтовскому юбилею 1914 года. Во многом это случилось благодаря Михаилу Врубелю и Валентину Серову представивших ви- зуальные интерпретации идей и образов романа «Герой нашего времени». М. Врубель почти одновременно работает над образом Демона и Печори- на, к образу которого имеют отношение четыре иллюстрации: портрет Печори- на, «Азамат и Казбич», «Мери и Грушницкий» и сцена дуэли между Печори- ным и Грушницким, которые выстраиваются в четко выраженную мысль о произведении, где главное – трагедия одинокого человека. Серию открывает акварельный портрет Печорина являющейся обобщенной мыслью о романе. Ил- люстрация как бы приурочена к «Предисловию», где Лермонтов лаконично и страстно выразил суждения о людях своего поколения и, вместе с тем, это портрет Печорина с точной и острой характеристикой автора дневника. Здесь читателю как бы подсказана интонация текста. Такого рода иллюстрации иссле- дователь книги Н. Вышеславцев обозначил как символико-синтетические [9, 8]. В портрете Михаил Врубель берет не конкретное сиюминутное состояние пер- сонажа, а предлагает свое понимание характера героя времени, стремится явить суть личности. Это тот, кто погубил Бэлу, вторгся в жизнь «честных контрабан- дистов», тот, кто страдает от самого себя и размышляет о назначении человека. Иллюстрация становится визуальной интерпретацией литературного образа. Из повести «Княжна Мери» обозначены две ситуации. Первая – Мери под- нимает стакан, уроненный Грушницким – эпизод, о котором Белинский писал: «Из этого выходит целый ряд смешных сцен, худо кончившихся для Грушниц- кого». Врубель опускает эти многочисленные сцены. Он как бы говорит: вот начало комедии, а вот ее финал – дуэль. Это лучшая иллюстрация художника. В ней до трагической высоты поднят лейтмотив одиночества и безысходности судьбы Печорина, которая звучит на протяжении всего романа. Оба рисунка привязаны к определенным моментам текста, но все же вернее их отнести к ти- пу символико-синтетических иллюстраций, так как они не столько дают изо- бразительный эквивалент словесному повествованию, сколько стремятся на- править мысль читателя-зрителя по определенному руслу. Этому способствует и техника исполнения, где монохромной живописи больше, чем графики. Ли-