Университет XXI века: научное измерение

Пленарное заседание 17 Нужно признать, что в условиях роста цыганской ксенофобии активная ан- тицыганская позиция автоматически добавляет популярности любому местно- му политическому деятелю. В разные годы среди таких политиков местного уровня можно назвать калининградского губернатора Г. Бооса, архангельского мэра А. Донского, новгородского губернатора М. Прусака, мэра Екатеринбурга Е. Ройзмана. Легко предположить, что если бы кандидат в губернаторы Туль- ской области А. Дюмин провел праймериз в Плеханово летом 2016 г., он без труда победил бы любого соперника с оглушительным перевесом. В России использование «антицыганской» карты в борьбе за голоса изби- рателей не поощряется центральной властью, но в странах Восточной Европы, где местные выборные деятели гораздо меньше встроены в вертикаль власти, мы встречаем примеры очень красноречивые. Городок Бая-Маре на севере Ру- мынии продемонстрировал всей Европе, что приверженность европейским цен- ностям слабеет, как только речь заходит о соседстве с цыганами. В 2012 г. но- воизбранный мэр города Каталин Черечес (на выборах получил 51 % голосов) построил бетонную стену, которая отгораживала цыганские кварталы от ос- тальной территории города. Официально муниципалитет объяснил эти меры заботой о безопасности цыганских детей, т. к. рядом с цыганским поселком проходила автомобильная дорога. Однако этот флер цивилизованности вряд ли мог прикрыть истинные цели жителей Бая-Маре – отгородиться от цыган. Пра- возащитные европейские организации обвинили мэра в расизме и сегрегации, антидискриминационный комитет обязал его снести стену и оштрафовал мэра на солидную сумму. Тем не менее, стена осталась на месте, а на новых выборах Каталин Черечес получил 86 % голосов жителей города [18]. Можно сделать вывод, что экономическая ниша сбыта наркотиков, кото- рую цыгане заняли в 1990-е годы, сыграла с этносом жестокую шутку. Во- первых, такой «бизнес» порождал ненависть со стороны окружающего населе- ния ко всем цыганам без разбора, возбуждал экстремизм и служил моральным оправданием нетерпимости. А во-вторых, он как бумеранг ударил по самим цы- ганам – среди них стала распространяться наркомания. Приведу лишь одну вы- держку с форума, где общаются между собой цыгане. Ребята, а я ведь помню, как это всё начиналось, как в конце 80-х на фоне перестройки и «лёгких» фарцовских денег появились первые наркоманы и ба- рыги машкирал ромэн [среди цыган – перевод автора]. Меня тогда в пригоро- дах Калуги, в Людинове, в Конакове когда я там бывал в гостях у знакомых цы- ган, угощали где травкой, а где и кое-чем покрепче и это считалось хорошим тоном, проявлением истинной дружбы, даже чем-то вроде ритуала гостеприим- ства романэс. Кто ж знал, как оно обернётся 10–20 лет спустя? Все ведь думали, что если цыгане живут бок о бок с русскими и не спиваются поголовно, то им и эта беда нипочём, а оно вон как вышло [2]. Рассказывает Луиза Викторовна Столбова, учительница, двадцать лет обу- чавшая цыганских детей в начальных классах школы № 46 г. Волгограда в Верхней Ельшанке. Конечно, этим детям трудно, ведь приходя в школу, они начинают учиться на «иностранном» языке, дома-то говорят по-цыгански. Но эта проблема пре-