Тульская историческая весна - 2023

98 тора и считал его политику противоречивой. Историк отметил, что «исходя из представления о вероисповедной близости православия и католицизма, Нико- лай питал надежду на отрыв католической церкви от польского национального движения и превращение ее в мощную консервативную силу в империи» [4, с. 100–101]. Австрийский историк А. Каппелер обращал внимание на жестокое подавление Польского восстания 1830–1831 гг. при Николае I и установку на культурно-языковую интеграцию поляков [7, с. 186]. Немецкий историк М. Рольф полагал, что католическая и униатская церковь, а также польское дворянство стали объектами репрессий из-за конфессиональной политики Ни- колая [15, с. 54]. Б. Н. Носов обратил внимание на отличия между церковной политикой в Царстве Польском и в центре империи, которая находилась под большим влиянием уваровской триады [10, с. 144–145]. Остановимся подробнее на теории официальной народности. Известно, что Министр народного просвещения поставил в ней на первое место именно пра- вославную веру. Более того, в своем письме Николаю I он настаивал не столько на православии, сколько на идее общей религии, которая, по его мнению, была признаком «человека, преданного своему отечеству» [16]. Однако император начал принимать решения, касающиеся религиозной жизни Польши, еще до за- писки С. С. Уварова. Так, Органический статут от 14 февраля 1832 г. содержал ряд статей, касающихся религии. В полной мере подтверждалась свобода веро- исповедания, т. к. принадлежность к любой из ветвей христианства не влияла на различия в правах. Фундушевые имения признавались неотчуждаемой собст- венностью церковной Иерархии. Все Священники, Настоятели и Викарии церк- вей получали право участвовать в совещаниях Окружных Собраний [9]. На первый взгляд, в этом можно усмотреть либеральное отношение к религиознос- ти населения Царства Польского. Но возникает вопрос – насколько реальная политика соотносилась с тем, что указывалось в конституционном статуте? Принципиально важно отметить, что Николай I как ограничивал католиков, так и поддерживал их. Император часто оказывал финансовую помощь для поддержания церковных владений в Польше на условиях ипотеки [18]. В то же время в октябре 1831 г. запретил иноверцам своевольное строительство церквей [1]. Этот законодательный акт появился не просто так, он скорее был не чем-то новым, а подтверждением прежних. Еще при Александре I с июля 1819 г. запрещалось строить католиче- ские и униатские церкви без разрешения [12]. Формально это объяснялось от- сутствием необходимости существования множества церквей при относительно малом количестве прихожан. Причину для запрета можно увидеть в стремлении привлечь православных прихожан, так как зачастую католические и униатские церкви строились рядом с православными. При Николае I в 1828 г. был издан аналогичный акт с указанием тех же причин, который оптимизировал бюрокра- тическую работу по вопросу разрешения строительства [11]. В законодатель- ном акте 1831 г. приведено несколько прецедентов и указаны ограничения, ко- торые фактически лишали неузаконенные церкви официального статуса. В до-