Тульская историческая весна - 2021

180 народного просвещения 1880 г., согласно которому, начальство гимназий обя- зано давать «полные и обстоятельные сведения об образе мыслей…молодых лю- дей, об их склонностях, условиях материального быта и общественной среды, к коей принадлежат их родные…» [6, с. 619]. Это было нужно для того, чтобы «отсеивать» неблагонадёжных абитуриентов, которые могли «нарушить покой» университетской жизни [6, с. 620]. Противники преобразований Александра II критиковали университетское законодательство за неприемлемую для самодержавной России автономию уни- верситетов, ослабление управленческой вертикали: влияние министра и попечи- телей – и предлагали усилить правительственный контроль за учащими и учащи- мися [1, с. 80]. Большая часть профессуры, осознавая, что устав не был безупре- чен, все же имела «полные основания надеяться, что время и опыт, при помощи необходимых частичных исправлений устава, дадут университетам возможность войти в нормальную колею и приведут к установлению в них прочного по- рядка: учебного, административного и дисциплинарного – и общего благоуст- ройства» [11, с. 100-103]. Пересмотр университетского Устава произошел в правление Александра III. Как заметила В. А. Твардовская, новый император намеревался направить все имеющиеся силы на укрепление пошатнувшегося имперского авторитета [10, с. 220–243]. С мая 1884 г. Государственный совет начал обсуждение нового уни- верситетского устава. Оно было достаточно оживленным, разногласия вызвали многие вопросы: окончательные испытания, учебная программа, процесс заме- щения руководящих должностей, назначение профессоров Министром народ- ного просвещения, право профессора преподавать на нескольких кафедрах, рас- пределение преподавательской нагрузки, денежные средства, взимаемые в поль- зу профессора [12, с. 187]. Итогом бурных обсуждений стал проект Устава, ко- торый был подписан Александром III 23 августа 1884 г. [8, с. 981–984]. Условием поступления в университет по-прежнему было наличие аттестата зрелости, полученного в гимназии или прикрепленного к ней среднего учебного заведения [7, с. 66]. В Уставе не были закреплены ограничения для потенциаль- ного абитуриента, однако, университетское правление имело право запросить сведения о том или ином человеке у руководства гимназий. Учебный план университетов строго регламентировался и контролировался ректоратами. Как и прежде, сохранялись обязательные и вспомогательные дис- циплины, корректировку их изучения нужно было согласовывать с руководителем [3, с. 736–738; 7, с. 57]. К итоговым испытаниям допускались студенты, которые успешно прошли курс восьми учебных полугодий (для медицинского факультета требовалось десять) [7, с. 58]. Поощрение студентов золотыми и серебряными ме- далями сохранилось [7, с. 58–59]. Устанавливался надзор за посетителями универ- ситета и непосредственно учащимися в лице университетского начальства [7, с. 66]. Не допускались кружки, землячества и кассы взаимопомощи [7, с. 66–67]. Каждый студент являлся отдельным посетителем и не имел права «заискивать» перед другими в целях создания какого-либо объединения [7, с. 67].