Тульская историческая весна - 2021

16 экономическая конъюнктура, сложившаяся в результате присоединением России к континентальной блокаде, мешали ее исполнению. Курс ассигнаций к 1810 г. упал до 25 коп. серебром. В 1810–1812 гг. были резко повышены подати, тамо- женные сборы и акцизы, а с апреля 1812 г. подати (установленные в серебре) стали взиматься ассигнациями по курсу 2 к 1 [11, с. 131]. Вместе с тем в феврале 1812 г. Россия стала второй после Британии страной с прогрессивным подоход- ным налогом, которым облагались дворяне (от 1 до 10 %; налог был отменен в 1819 г. [26, с. 5]). Однако проблемы нарастали и в Западной Европе. Британия и Франция часто рассматриваются как страны, умевшие эффективно мобилизовать людские и финансовые ресурсы на время войн. Но и в Англии к концу XVIII в. растут госрасходы и госдолг [24, c. 31]. А обратной стороной развертываемых армий были проблемы, связанные с демобилизацией: рост преступности, нищеты, ар- мии бродяг. Проблемы возникали и при мобилизации: так, c началом военных действий в английский флот силой и обманом забирали моряков торгового флота [24, с. 41]. В результате Д. Хартли призывает считать Российскую империю – с ее большой армией и менее эффективными финансами – скорее демилитаризо- ванной страной, а не «гарнизонным государством»: рекрутская и постойная по- винности были тяжелы, но в целом военные проблемы затрагивали меньшую часть общества, чем в Европе [25, с. 210]. В таких условиях России приходилось с конца 1780-х гг. проводить актив- ную внешнюю политику. Но совсем иной масштаб вызовов обозначился с вступ- лением Александра I в войну 3ей антифранцузской коалиции (1805 г.), а осенью 1806 г. – в войну 4й коалиции. После быстрого разгрома и оккупации Пруссии в ноябре 1806 г. реальной стала угроза вторжения французской армии в Россию. Императорским манифестом от 30.11.1806 г. было объявлено о созыве зем- ского войска [13, № 22374]. Таким же образом манифестами от 6 и 18.07.1812 г. будет возвещено о сборе земского ополчения [15, № 25176, № 25188] (здесь и далее даты приводятся по старому стилю). Цель этой работы – определить сущ- ность милиции в контексте моделей мобилизации людских, финансовых и мате- риальных ресурсов, известных в России и Европе – путем проведения анализа замысла и практического воплощения милиции в течение 1807 г. (как отмечал С. Гулевич, «милиция 1806–1807 годов представила собою совсем не то, что предполагалось создать первоначальными правительственными актами» [8, с. 18]). Исследовав ошибки и уроки милиции, можно лучше оценить сборы властями земского ополчения в 1812 г. Необходимо (1) рассмотреть обращения в манифестах и (2) определить, чем стала милиция на практике для каждого сословия. Большое место занимает изу- чение остающегося дискуссионным вопроса добровольности [1, c. 37–41; 9, с. 163, 175–182; 27, c. 149], что позволяет оценить, как в действительности милиция должна была восприниматься современниками, принадлежащими к разным со- циальным группам (как форма повинности или добровольная помощь). Следует и (3) оценить широкий контекст создания земского войска – как не только