Тульская историческая весна - 2021

119 или разлучение супругов. Эти процессы практиковались при двух случаях: как разъединение супругов до окончания разбирательства о законности их брака, деле о разводе или о жестоком обращении одного с другим; разлучение вследствие «не- согласной жизни» и в особенности грубого и жестокого обращения мужа с женой. Второй случай описывался как «суррогат» развода [3, c. 301–362]. Мировой судья Я. Лудмер описывает ситуацию с обратившейся к нему крестьянкой Степановой. Она пишет о жестоком обращении к себе её мужа, до- ведении её физического состояния до оставления пятен на теле и крови из гор- тани. И при всем этом муж отобрал имущество жены. Лудмер проводит судебное заседание, на котором было решено дело о примирении супругов при условии обязательства мужа вернуть имущество жене и прощении женой побоев, если муж позволит ей вылечиться и больше не бить её. Но на заседании у Степановой хлынула кровь горлом и через два дня крестьянка умерла [5, c. 450–451]. Из вышеизложенного можно сделать вывод, что развод для крестьянок был практически не возможен, с большей вероятностью волостной суд примет реше- ние о разножитии или разлучении супругов, недолгом аресте мужа, чем о растор- жении брака. Судебный следователь Бобров, отвечая Я. Лудмеру, пишет о том, что даже после ареста, мужья возвращались к женам. Понимая, что в хозяйстве упадок, с мужьями мирились даже «бабы с выкушенными бровями» [1, с. 318]. После Александровских реформ решения судов о семейном насилии и раз- воде в крестьянской семье не претерпели изменений. Процент таких судебных разбирательств также был велик, неравноправие женщин в судебных заседаниях оставалось, наказания мужей оставались крайне недостаточными. Всё это зарож- дало лишь недовольство женщин, которое переродилось в целое движение эман- сипации женщин лишь по прошествии нескольких веков. Подводя итог вышесказанному, можно отметить, что устоявшееся отноше- ние к насилию в русской деревне имеет историческую обусловленность. Насилие над социально-незащищенными слоями общества было абсолютно нормальным процессом, так как в Российской империи существовала патриархальная иерар- хия: мужчина – глава семейства, имеющий права «учить» жену даже без её вины. Законодательно бракоразводный процесс формально включал в себя закреп- ление и светского, и духовного способов решения дел. Можно сказать, что при рассматривании бракоразводных дел в судах или мировыми судьями, на первое место выходила именно юридическая формальность, а не добрая и ладная жизнь супругов. И потому, суд любыми способами старался сохранить брак, закрывая глаза на жестокие побои, так как союз мужчины и женщины, закреплявшийся духовно, может вытерпеть все преграды. Политика отказа от развода в крестьян- ской семье была распространена повсеместно. Побои, приводившие к смерти жены, законодательством обычно расценива- лись как непредумышленные, и мужа наказывали соответственно: применяли те- лесные наказания, наложение епитимии или арест на несколько дней. Из Госу- дарственного архива Тульской области можно привести доказательство этой мысли: в 1858–1859 годах на крестьянина деревни Кручи Новосильского уезда