Тульская историческая весна - 2020

Всероссийская научная конференция молодых ученых «Тульская историческая весна – 2020» 64 В письменных источниках ярко выражены жреческие функции одрисских монархов. В целом, цари одрисов имели много общего с тем, что мы знаем о царях Македонии, приносящих жертвы Зевсу в Дионе [2, с. 307-308] и грече- ских басилевсах гомеровской и архаической эпохи, наследниками которых бы- ли цари-архегеты Спарты [9, с. 31]. Историк IV в. до н.э. Феопомп оставил опи- сание образа жизни царя Котиса I, который приносил в своих резиденциях жертвы богам (Athen. XII p. 531E). Вероятно, подобно спартанским архегетам, фракийские цари должны были толковать волю богов и, может быть, даже наделялись даром предвидения в представлениях народа. Образ такого фракий- ского царя-прорицателя Финея отразился в мифах об аргонавтах [11, с. 100– 116]. В тоже время цари одрисов представляли собой нечто большее, чем ца- ри – жрецы. У нас есть основания предполагать, что цари одрисов не только выступали посредниками между богами и общиной, как их спартанские и маке- донские коллеги, но и сами наделялись своими подданными божественным ста- тусом. Исследования болгарских ученых подтверждают слова Феопоспа о том, что резиденции одрисских царей являлись одновременно святилищами. Приме- рами могут служить сакральный комплекс в Староселе, гора Шилото у Бургаса или Гиерон орос (Священная гора), служившая резиденцией Котису I [6; 11, с. 119]. Цари при жизни жили в святилищах, а после смерти их хоронили в ку- польных гробницах, архитектура которых напоминает храмы. Наиболее ярко мотив божественной природы царя просматривается в фи- гуре Котиса I, правление которого получило наиболее полное отражение в имеющихся у нас источниках. На одном из предметов Рогозенского клада он назван «сыном Аполлона» [13, с. 3; 15, с. 62]. Феопомп приводит описание «свадьбы» Котиса и богини Афины (Athen. XII p. 531E). Это позволяет гово- рить о том, что Котис считал себя не обычным человеком. «Свадьба» царя и бо- гини Афины, которую Феопомп толковал как блажь безумного деспота и оскорбление божества, по всей видимости была ритуалом «священного брака», обновлявшего связь царя с богами. Идея божественности царской власти, полу- ченной из рук божества, нашла выражение в изображениях трех золотых перст- ней из богатейших погребений одрисской знати. На них изображены фигуры ца- рей, получающих от Богини предмет, символизирующий их власть [3, с. 229]. Еще более яркую параллель представляют собой плакетки из Летницкого клада, на которых изображены подвиги героя (царя?) и любовная связь с богиней. Осознание своей божественности позволяло одрисским царям помещать свое портретное изображение на монетах там, где их эллинские современники помещали изображения богов [15, с. 62]. Любопытно, что на монетах Котиса I он, также впервые в античности, изображен в виде героя – всадника с правой рукой, поднятой в жесте благословения, известном в римскую императорскую эпоху как acclamatio [11, с. 219]. Идея о царской власти, которая не только дана от бога, но и сливается с божеством, была характерна не только для одрисов. Она находит отражение в иконографии и надписях уже самых ранних монетных эмиссий фракийских племен [15, с. 54]. Нумизматика свидетельствует, что идеи божественной при-