Тульская историческая весна - 2020

Всероссийская научная конференция молодых ученых «Тульская историческая весна – 2020» 278 В своем отношении к политике Наполеона III – олицетворения отрицаемо- го им цезарианства – Тургенев был солидарен с Герценом, чуть ранее тургенев- ских «Призраков» в публицистическом цикле «Начала и концы» отметившим: «Бонапартизм действует лишь при помощи смерти. Его слава – вся из крови, вся из трупов. В нем нет созидательной силы… Все это призраки, привидения: империи, королевства, династии, герцоги, маршалы, границы, союзы» [цит. по: 2, 142]. Столь пессимистическое отношение к политической программе Напо- леона III и прочих авторитарных правителей было животрепещущей социально- политической «злобой дня», но если пессимизм Герцена был связан только с современностью, то Тургенев видел обреченность общества, построенного на авторитарных принципах, и в далеком прошлом. Долгое время Франция в глазах писателя была местом, глубоко пустившим корни в его сердце, однако с изменениями в политической структуре страны, с приходом к власти Наполеона III, Тургенев перестает восхищаться любимой до того страной. Новая Франция вызывает у него только презрение и отвраще- ние. Поэтому он был даже рад, когда Пруссия напала на Францию в 1870 г., по- скольку считал франко-прусскую войну войной цивилизации с варварством. По мнению Тургенева, победа Пруссии – это возможность искоренения воцарив- шейся во Франции безнравственности. Победа Луи Бонапарта на выборах была неожиданной. Из государственно- го аппарата были изгнаны все республиканцы. Был принят закон, установив- ший ценз оседлости (3 года) и лишавший таким образом более трех миллионов человек избирательного права (за что боролись французы во время Великой Французской революции). Бонапарт перекроил конституцию, оставшись на второй срок. Совершив государственный переворот и подавив массовые восста- ния, он подготовил новую конституцию, установив имперскую власть в стране. Печать оказалась в ведении полиции. Французы потеряли все свободы, предо- ставленные им «принципами» 1789 года. Тургенев, с его давно сложившимися либеральными убеждениями, не мог простить подобное предательство священных идей Французской революции. В «Призраках» переживания Тургенева уместились всего в одну строчку, сконцентрировавшую в себе тургеневскую веру в цикличность истории: «Ми- нуя дворец, минуя церковь св. Роха, на ступенях которой первый Наполеон в первый раз пролил французскую кровь, мы остановились высоко над Итали- янским бульваром, где третий Наполеон сделал то же самое и с тем же ус- пехом» [7]. Акцент на том, чью кровь пролили наполеоны, определенно под- черкивает бесчеловечность такой политики – пролитие крови граждан своей собственной страны не имеет ничего общего с идеей прекрасной свободолю- бивой Франции. Восстание Степана Разина в «Призраках» тоже было своеобразной «цита- той из жизни», но на этот раз русской. Русские радикальные нигилисты, лиде- ром которых негласно считался Чернышевский, провозглашали идеи русской крестьянской революции, распространяя после отмены крепостного права ли- стовки, прославляющие бунты Пугачева и Разина. Они требовали «отрубления»