Тульская историческая весна - 2020

Кризисы в истории обществ: разрушительное и созидательное 143 Таким образом, недовольства в отсутствие знающих шаманов, дополня- лись непосильными ценами на работу жрецов в целом. В историографии существует оценка бурханизма, как попытки сохранить традиционную культуру, а так же «противостоять русификации и европеиза- ции, под давлением русификаторской политики и активной христианизации ал- тайского населения» [8, c. 44]. Однако, другие исследователи (Л. И. Шерстова, Н. В. Екеев) отмечают несостоятельность этого подхода в том, что он не учи- тывает, что бурханизм является развивающейся идеологией и в настоящее вре- мя отличается от того, каким был в начале XX [9, c. 6]. Следовательно, сам факт эволюции бурханизма опровергает мысль о том, что он возник, как по- пытка сохранить старые традиции. Возникновение среди инородцев Алтая «брожения» стало причиной пани- ческих настроений русских крестьян. И без того неспокойная обстановка под- креплялась слухами, что идеи бурханизма активно насаживаются из вне и име- ют ярко-выраженный политический характер. В начале XX века бурханизм оценивали, как «антирусское движение с се- паратистской направленностью», связанное с вмешательством иностранных агентов. До 1930-х гг. версия об иноземном влиянии на формирование бурха- низма не являлась популярной. Но с 30-х гг. XX в. в советской литературе доминировала точка зрения Л. П. Потапова, определяющая бурханизм как навязанное из вне националисти- ческое движение с прояпонской и промонгольской ориентацией [6, c. 186]. Л. П. Потапов в доказательство своих слов также приводит тексты песен и мо- литв, где прослеживается отождествление Ойрот-хана с японским императором и антирусские лозунги [6, c. 185]. Но проблема в том, что в работе он использу- ет отчеты Алтайской духовной миссии, а их переводы не всегда были точными и порой доходило до специального искажения смысла. Так как Алтайская ду- ховная мисси была заинтересована в разгоне этого движения, как конкурента христианской идеологии. В 1980-е годы появляется новый взгляд на бурханистское движение, свя- занный со сложением нового этноса алтай-кижи, который нуждался в нацио- нальной самоидентификации, собственной идеологии [9, c. 31]. При этом дан- ный подход учитывает, что явление вызвано социально-политическими причи- нами и имеет черты национализма, но главную роль отдается процессам фор- мирования нового этноса [9, c. 31]. Н. В. Екеев, в целом разделяет позицию Л. И. Шерстовой, определяя бурханизм как национальное явление алтайского этноса, создавшее некую идеологию, под влиянием социально-экономических, политических и идеологических аспектов российской действительности конца XIX – начала XX веков [3, с. 7]. Навязчивая христианизация и русификация ставили под угрозу сохранение этнического уклада народа, и подталкивала алтайцев к консолидации. Для кон- солидации этноса нужно было что-то «свое», идеология, основанная на устояв- шихся религиозно-мифологических представлениях, что не предусматривает ломку национального наследия (в отличие от перехода в другую конфессию),