Межвузовские VIII Толстовские студенческие чтения с международным участием 2018

77 сына, но скорее походила бы на двадцатилетнюю девушку по гибкости движений, свежести и установившемуся на ее лице оживлению…» [1, с. 104]. Можно поспорить с тем, что Самойлова в образе Анны походит на двадцатилетнюю девушку и не походит на мать восьмилетнего сына. Однако искать подобные неточности можно в том случае, если неотступно следовать за Толстым. Что касается эмоциональности и непосредственно игры, что гораздо важнее внешнего вида, то здесь Самойлова показала блестящее мастерство. Прекрасный Алексей Вронский представлен Василием Лановым; об‐ раз полностью совпадает с представлениями после прочтения романа, так же как и образы Константина Лёвина (Борис Голдаев), Кити Щербацкой (Анастасия Вертинская), Стивы Облонского (Юрий Яковлев), Алексея Ка‐ ренина (Николай Гриценко), а также других героев. Это подтверждает вы‐ шенаписанные слова, что роман экранизирован в традиционной форме. Атмосферу быта и времени в «Анне Карениной» создавали не только актёры. Работники со звуком (композитор Р. Щедрин, дирижёр Э. Хачату‐ рян и звукооператоры В. Лещёв и Б. Зуев) в некоторой степени управляли зрительскими чувствами и эмоциями, когда в напряжённые моменты зву‐ чала тревожная, нагнетающая музыка, а в лёгкие, счастливые моменты – музыка непринуждённая, нежная. Художники по костюмам (Л. Кусакова) и по гриму (Т. Крылова) создали истинные образы конца XIX века. Что же показал Джо Райт в своем фильме? Действительно ли он соот‐ ветствует замыслу Толстого? Сразу стоит отметить, что роман представ‐ лен более чем нетрадиционно. Из самого романа остались отдельные диа‐ логи и сцены. Сама концепция фильма весьма интересна: действие «Анны Карениной» было перенесено в театр, который составляют мощные, силь‐ ные декорации, а также необычные переходы между сценами. Интересно то, что один Лёвин имеет выход из этого театра. Режиссёр объяснил это тем, что только Лёвин отражает настоящий, реальный мир, тогда как дру‐ гие герои находятся под куполом театральности, светского лоска, игры. Джо Райт в образе Анны Карениной увидел и показал зрителю Киру Найтли. Насколько актриса походит на Анну, вероятно, каждый зритель и читатель решит сам для себя. Однако следует привести некоторые дета‐ ли внешности Анны у Толстого: «Она вышла быстрою походкой, так странно легко носившею ее довольно полное тело» [1, с. 96], «прелестны были ее полные руки с браслетами» [1, с. 117]. Сложно уловить романную Анну в худобе Киры Найтли. Здесь сказывается и различие канонов красо‐ ты на Западе и в России. Алексея Вронского исполнил Аарон Тейлор‐Джонсон. В фильме перед зрителем предстает блондин с кудрявыми волосами, тогда как у Толстого это «невысокий, плотно сложенный брюнет, с добродушно‐красивым, чрезвычайно спокойным и твердым лицом. В его лице и фигуре, от корот‐ ко обстриженных черных волос и свежевыбритого подбородка до широко‐ го с иголочки нового мундира, все было просто и вместе изящно» [1, с. 82].