Межвузовские VIII Толстовские студенческие чтения с международным участием 2018

51 других. Именно этот вопрос первым встает на повестке дня, когда сослу‐ живцы узнают о кончине Ивана Ильича: «Так что, услыхав о смерти Ивана Ильича, первая мысль каждого из господ, собравшихся в кабинете, была в том, какое значение может иметь эта смерть на перемещения или повы‐ шения самих членов или их знакомых» [Г. 1]. Для жены Ивана Ильича муж, с началом болезни, стал лишь обузой, и единственная его ценность представлялась в том, что он приносил в се‐ мью деньги: «Она стала желать, чтоб он умер, но не могла этого желать, потому что тогда не было бы жалованья». Даже после его кончины глав‐ ной ее задачей стало вытянуть из казны побольше денег [Г. 4]. 3. Человек-почка Для докторов Иван Ильич был набором органов, представляющим ин‐ терес только как объект профессиональной и, возможно, научной дея‐ тельности: «С точки зрения доктора, вопрос этот был праздный и не под‐ лежал обсуждению <...> Не было вопроса о жизни Ивана Ильича, а был спор между блуждающей почкой и слепой кишкой» [Г. 4]. Однако такое отношение к людям присуще и самому Головину, и его сослуживцам: «Все было точно так же, как в суде» [Г. 4]. То есть можно предположить, что для каждого трудящегося человека, когда он «выходит в должность», люди из «массы» и «положения» превра‐ щаются в «почки», которые можно изучать, лечить, «над которыми можно делать вид бурной и сложной деятельности» и, по сути, реализовываться за их счет, во всех смыслах этого слова. 4. Человек-потребность «... Он видел, что никто не пожалеет его, потому что никто не хочет даже понимать его положения. Один только Герасим понимал это положе‐ ние и жалел его. И потому Ивану Ильичу хорошо было только с Гераси‐ мом» [Г. 7]. Может показаться, что Иван Ильич ценил Герасима именно как личность, однако первостепенным для главного героя было то, что неко‐ торая исключительность Герасима удовлетворяла потребность Головина в искренности. Окруженный лицемерами и притворщиками, он нуждался в человеке, который бы действительно понял его страдания, а не видел в них свои (как жена) и не думал бы, кого продвинут по службе после смерти Ивана Ильича (как сослуживцы). И в этом случае грань между «че‐ ловеком‐потребностью» и «человеком‐человеком» очень тонка и заключа‐ ется в том, что Головин начал ценить Герасима после того, как заболел, т. е. после того, как у него появилась потребность: «И жить так на краю погибе‐ ли надо было одному, без одного человека, который бы понял и пожалел его» [Г. 4]. Другим примером может служить также Прасковья Федоровна. Ее по‐ требность в деньгах и приличной жизни удовлетворял Иван Ильич. 5. Человек-ч л век «– Что, брат Герасим? – сказал Петр Иванович, чтобы сказать что‐ нибудь. —Жалко?