Межвузовские VIII Толстовские студенческие чтения с международным участием 2018

177 членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит сво‐ его общения с нею» [4]. Но Толстой вовсе не был опечален этим фактом, чему свидетельству‐ ют некоторые ответы на отлучение: «...То, что я отрекся от Церкви, называющей себя Православной, это совершенно справедливо. … И я убедился, что учение Церкви есть теоре‐ тически коварная и вредная ложь, практически же – собрание самых гру‐ бых суеверий и колдовства, скрывающего совершенно весь смысл христи‐ анского учения» [3]. После того, как Толстой осознал истинную суть церкви и ее учения, он предпринял попытку создать собственную религию. Она была основана на убеждении, что люди должны жить трудом и поступать так, как велит им совесть, потому что только тогда, по его мнению, будет образованна «под‐ линно христианская жизнь». Толстой был против любого применения си‐ лового конструирования, которое считалось «наилучшим», и называл это «суеверием устроительства», «потому что никогда не осуществляется то устройство, которое хотят установить люди, а совершается большей ча‐ стью совершенно противоположное» и «всякое насилие ... противодейст‐ вует всякому благоустройству» [5]. Л. Н. Толстой пытался создать новую, «истинную» религию, которая бы включала в себя все ценное из религий, основанных на принципах любви, и крайне негативно относился к социальному лицемерию право‐ славия, основанную на убеждении, что Бог существует, но предстает в по‐ ложительных человеческих качествах, таких как: доброта, честность, аль‐ труизм. Толстой начал создавать, используя логику, собственную религию, центром которой он сделал так называемый «Закон любви», который про‐ слеживается во всех религиях того времени – любить Бога всем сердцем и ближнего как самого себя и «не противиться злу». И базируясь на этих заповедях, Толстой построил своего рода философскую христианского анархизма, стараясь отвергнуть все институты, которые могли бы базиро‐ ваться на принуждении. Он поддерживал идею ненасилия и в конце концов эта привержен‐ ность привела к тому, что он отказался от охоты и стал вегетарианцем. Немногим позже он отказался так же от курения табака и употребление алкоголя, а после выпуска повести «Крейцерова соната» он и вовсе отверг поддержку строгой моногамии и привел к защите полного полового воз‐ держания, что показывает его ярко выраженный максимализм. Самое спорное из всех учений – учение о непротивлении злу насили‐ ем. Один из самых известных последователей Толстого – Ганди, выразился более ясно и логично, чем его наставник. Ганди верил не в непротивление злу насилием, а в ненасильственное сопротивление злу. Ганди совершенно ясно давал понять, что, как он полагает, все мы обязаны противиться злу с помощью самых эффективных методов, которые нам известны, но он также явственно выражал уверенность, что ненасильственное сопротив‐