Межвузовские VIII Толстовские студенческие чтения с международным участием 2018

144 Н. Ефич, студент II курса очной формы обучения факультета психологии ТГПУ им. Л. Н. Толстого (Тула, Россия) Научный руководитель – Е. Н. Чеснова НРАВСТВЕННАЯ ПРОБЛЕМАТИКА В РОМАНЕ Л. Н. ТОЛСТОГО «АННА КАРЕНИНА» «…ему представился тип женщины, замужней, из высшего общества, но потерявшей себя. Он говорил, что задача его сделать эту женщину только жалкой и не виноватой, и что как только ему представился этот тип, так все лица и мужские типы, представляв‐ шиеся прежде, нашли себе место и сгруппировались вокруг этой женщины ...» С. А. Толстая Вступительное предложение «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастная семья, несчастная по‐своему» [2] устанавливает философский тон, отраженный в романе «Анна Каренинa». Это не повест‐ вование об истории определенных персонажей и их действий. Это фило‐ софское обобщение и осмысление одинаковости семейного счастья и не‐ повторимого несчастья в каждой семье. Заявление Льва Николаевича Тол‐ стого идет в разрез с тем, что хочет каждый человек. Мы хотим быть сча‐ стливыми, но мы не хотим быть такими же, как все. Единственный способ сохранить уникальность – это принять несчастные случаи по‐своему. Эта двойная связь – та же самая дилемма, которую Левин имеет в браке, и чув‐ ствует, что он борется между внутренним удовлетворением, с одной сто‐ роны, и необходимостью независимости и индивидуализма, с другой. Это версия христианской идеи о первородном грехе Л. Н. Толстого: то, что де‐ лает нас уникальными, и человеческими – это то, что отталкивает нас от счастья. Роман повествует о ситуации в России во второй половине XIX ве‐ ка. Читатель видит образ крестьянина (тяжелый труд, слабая эффектив‐ ность деревенского труда, зависимость крестьянина). С другой стороны ‐ дворянство, на которое писатель критически оценивал. Нигилизм, неве‐ рие, показная христианская добродетель и извращенная мораль, при ко‐ торой любовные дела были публичными секретами. Анна Каренина была осуждена обществом, потому что она не скрывала свои действия за показ‐ ной маской добродетели, не была лицемерной. Хотя в обществе пристра‐ стие к грехам, потворство даже большим грехам, чем совершила Анна Ка‐ ренина, было в порядке вещей. Но все было скрыто за показным благочес‐ тием. Когда она и Вронский пошли на открытую связь, вне своих обяза‐ тельств перед родными и близкими, на что другие люди не решались, они