МЕЖВУЗОВСКИЕ VII ТОЛСТОВСКИЕ СТУДЕНЧЕСКИЕ ЧТЕНИЯ С МЕЖДУНАРОДНЫМ УЧАСТИЕМ 2016 г.

97 выходило наивно. Он мыслил «животом» [2, с. 268]. Ив. Бунин, напротив, утверждал, что «образное мышление Толстого – это высшая мудрость <…> философия начинается с удивления и <…> у Толстого это удивление изумительно передано» [2, с. 268]. Вполне резонно И. А. Бунин высказывался против «нутряной силы Л. Н. Толстого и его прикованности к земле» [2, с. 268]. Л. Н. Толстой в сознании И. А. Бунина – образ творца, увлечённого поиском смысла су- ществования, гармонии и истины, стремящегося преодолеть временное и открыть вечное. Поэтому сближая двух мастеров, русский философ И. А. Ильин, оперируя понятием «художественный акт», объясняет приро- ду преклонения перед Толстым «творчески-интимным откликом на прояв- ление зрелого художественно-сродного мастерства», а также указывает на очевидную разницу между положительной стороной инстинкта, нравст- венные начала, этические смыслы, стяжание истины у Толстого и «рай- скую чувственность мироощущения», «додуховность», идея подчас необъ- яснимой гармонии человека и природы у Бунина [1]. Важнейшими темами, обеспечившими Бунину статус продолжателя традиций Толстого, становятся темы «чистой, здоровой жизни», обеспечи- вающая эстетизацию усадебного, деревенского мира и быта (См., напри- мер, «Антоновские яблоки»), смерти (тема приобретает в творчестве Буни- на новое звучание, в первую очередь, благодаря памяти и любви). Свою духовную близость с Толстым И. А. Бунин объяснял так: «Что общего у меня с Толстым? Он очень, очень близок мне не только как ху- дожник и великий поэт, но и как религиозная душа. Перечитайте кое-что, что я выписал из его дневников, – например, как он шёл на закате из Ов- сянникова, – «лес, рожь, радостно», – как ехал вечерней зарёй через лес Тургенева: «и соловьи, и жуки, и кукушка». Более прекрасных, несравнен- ных слов о бессмертии ни у кого нет в мировой литературе» [3]. «Любовь и радость бытия», воссозданные в художественном мире с переизбытком, – главные оси существования непостижимого мира, Кос- моса в творчестве Бунина, тогда как у «многообразного» (И. А. Бунин) Толстого мир, представленный бесконечным многообразием личностей, расширяется до масштабов национальной панорамы, в которой нет ничего выше, чем довлеющие надо всем Истина, Идеал, Духовные вершины. Итогом личностно-творческого диалога Л. Н. Толстого и И. А. Бунина стали написанные в эмиграции роман «Жизнь Арсеньева» (о вхождении в мир, имеющий свой неизбежный конец) и книга «Освобождение Толсто- го» (об уходе из мира, о переходе из временного в бесконечное). Литература 1. Ильин, И. А. О тьме и просветлении: Книга художественной кри- тики. Бунин, Ремизов, Шмелёв / И. А. Ильин. – М., 1991.