МЕЖВУЗОВСКИЕ VII ТОЛСТОВСКИЕ СТУДЕНЧЕСКИЕ ЧТЕНИЯ С МЕЖДУНАРОДНЫМ УЧАСТИЕМ 2016 г.

66 ванные до сих пор аспекты темы «Толстой и Чехов». Цель исследования: показать, как символическое значение отдельных «формул», использован- ных Толстым в романе, трансформируется в типических свойствах произ- ведений позднего Чехова, особенно наглядно проявляясь в поэтике драма- тургических жанров. Проблема символики в стиле Толстого достаточно широко разработа- на отечественным литературоведением [1; 2; 3; 5; 10], проанализированы символический план романа «Анна Каренина» и его роль в создании «ла- биринта сцеплений» [8, с. 269]. Учеными выявлены ключевые символы текста: скачки, хлеб, «жестокие зрелища», железная дорога и ряд других. Среди них меньшее внимание уделялось символике, соотносимой с картиной художника Михайлова (ч. 5, гл. X, XI). Если символический смысл картины, её важность для понимания замысла Толстого рассматри- вались исследователями (особенно В. Е. Ветловской), то совсем не обра- щалось внимания на стилевое несоответствие формул «добрый, славный малый» и «не ведает, что творит» в отношении образа Пилата, по традиции воспринимаемого на внебытовом уровне. Речь идёт о фразе, сказанной Го- ленищевым: «… меня необыкновенно поражает фигура Пилата. Так пони- маешь этого человека, доброго, славного малого , но чиновника до глубины души, который не ведает, что творит… » [7, с. 40. Выделено мной. – Д. Р. ]. Определение «добрый, славный малый», в различных вариациях, по- вторяется в тексте романа по отношению к ряду героев: Вронскому [6,с. 44; 7, с. 163]; Левину [6, с. 63]; Каренину [6, с. 63; 6, с. 398]; Васеньке Веслов- скому [7, с. 141] и др. Данная характеристика словно уравнивает героев в глазах автора. В сочетании же со стилистически несоответствующей ей формулой «не ведает, что творит» она приобретает оттенок иронической снисходительности: Пилат «не ведает, что творит», а потому он «добрый и славный малый». Следующие строки Ф. Тютчева, к творчеству которого Толстой о б- ращался при создании романа, уточняют понимание употребления этой формулы: Они не видят и не слышат, Живут в сем мире, как впотьмах <…> Не их вина: пойми, коль может, Органа жизнь глухонемой! Увы, души в нём не встревожит И голос матери самой! [9, с. 169–170]. В этом стихотворении Толстой мог найти философскую мысль: «нет в мире виноватых» и «не нам судить» [1, с. 97], которую сконцентрировал эпиграф романа. «Не их вина» – лейтмотив толстовского романа – мотив трагической вины человека перед «органом жизни» и вместе с тем неволь-