МЕЖВУЗОВСКИЕ VII ТОЛСТОВСКИЕ СТУДЕНЧЕСКИЕ ЧТЕНИЯ С МЕЖДУНАРОДНЫМ УЧАСТИЕМ 2016 г.

33 публикации этого произведения, но даже лично хлопотала об этом перед царем; а написав ответное произведение («Чья вина?»), при жизни так и не решилась его обнародовать. Опыт показывает, что язык и стиль произведений Толстого очень сложен для переводов за рубежом. Но для немецких деятелей это не стало большой проблемой. Ведь первые переводы произведений Толстого поя- вились в Германии в 1860 году и затем публиковались здесь регулярно. Известно, к примеру, что «Войну и мир» перевел бывший домашний учи- тель детей Л. Толстого Эрнст Штренге. В Германии «Анну Каренину» пе- реводили около трех десятков раз. По мнению критиков, лучшей оказалась работа переводчицы Роземари Титце, которая была удостоена самой пре- стижной в Германии премии имени Пауля Целана. В 2010 году в Мюнхене была открыта выставка, посвященная 100-летию смерти Л. Н. Толстого. Его по праву считают одним из самых читаемых в Германии русских писателей. Лев Николаевич вел весьма оживленную переписку с сотнями поклонников, живших в Германии. Ко- пии их писем, а также отдельных страниц из путевых дневников Толстого вошли в экспозицию выставки. Известно также, что в каталоге Немецкой национальной библиотеки (Deutsche Nationalbibliothek) хранится без малого полторы тысячи книг Л. Н. Толстого и книг о самом Толстом. Примечателен тот факт, что известный немецкий драматург, фельето- нист и доктор Оскар Блументаль воспользовался своим пребыванием в Москве, чтобы повидать графа Л. Н. Толстого. В позднейших воспоми- наниях о Толстом Блюменталь писал: «…с очевидным удовольствием слу- шал он мои ответы, в которых, по его выражению, “чувствуется веяние журнального воздуха”» [4, с. 3]. Из газеты «Русские ведомости», № 224 от 13 августа 1904 года : «Зимой Россию посетил журналист Гуго Ганц, сотрудничающий в авст- рийских и германских газетах. «…» Мы познакомим читателя с некоторы- ми моментами этих бесед. – В настоящее время, – говорил, по словам Г. Ганца, Толстой, – я все- цело нахожусь под влиянием двух немцев. Я читаю Канта и Лихтенберга и очарован ясностью и привлекательностью их изложения, а у Лихтенберга – также остроумием… «…» У Гёте есть вещи, перед которыми я, безуслов- но, преклоняюсь, которые принадлежат к лучшему, что когда-либо было написано. К этим вещам принадлежит “Герман и Доротея”, но, например, лирические стихотворения Гейне производили на меня более сильное впе- чатление, чем стихотворения Гёте…» Эти слова говорят о не менее боль- шом интересе великого русского писателя Толстого к творчеству немецких писателей и поэтов, что еще раз подчеркивает роль «немецкой составляю- щей» в жизни и творчестве Льва Николаевича» [8, с. 98].