Исследовательский потенциал молодых ученых: взгляд в будущее

199 Историки к ним относят «дело ЕАК» 1948–1952 гг., кампанию по борьбе с кос- мополитизмом 1949-1953 гг., а также знаменитое «дело врачей» 1953 г. Например, Ю. С. Аксенов отмечает, что: «антисемитская направленность ряда репрессивных мер, несомненно, отображала точку зрения и настроения самого Сталина», так как в послевоенный период гонениям и репрессиям под- верглось много лиц еврейского происхождения [4, с. 85]. Хотелось бы отметить, что тщательное исследование вопроса о репрессиях против евреев во всех сферах жизни СССР осуществлено Г. В. Костырченко в трудах, опубликованных в 1990-е – начале 2000-х гг. В своих работах Г. В. Костырченко следует цели: «воссоздать исторический процесс зарожде- ния, возникновения и развития политики государственного антисемитизма в СССР». По мнению исследователя, государственный антисемитизм сочетал в себе внутренний и внешний политический фактор, и был направлен на посте- пенное устранение «еврейского влияния» в обществе через их ассимиляцию «сверху» с применением к ним административно-репрессивных мер [5]. Также Г. В. Костырченко утверждает, что Сталину был присущ личный антисемитизм, а также то, что в основе послевоенных кампаний лежала «теория заговора», которая представлялась вождю вполне реальной. В качестве средства реализа- ции политики государственного антисемитизма, автор выделяет обвинение евреев в «буржуазном национализме» и «безродном космополитизме». Г. В. Кос- тырченко «буржуазными националистами» считает представителей еврейской национальности, являющихся агентами влияния Запада, а «безродных космо- политов» ассимилированными евреями, которые были замечены в антирусской деятельности и низкопоклонстве перед Западом. В первом случае виновных ждало клеймо «государственного преступника» и суровое наказание, а во вто- ром – скорее увольнение. Также автор придерживается весьма важного и дис- куссионного утверждения касаемо того, что в 1953 г., во время процесса по «делу врачей», И. В. Сталин осознал нараставшую угрозу для страны, вследст- вие чего прекратил антисемитскую пропаганду. В результате этого, по мнению автора, устранялась возможность «крупной антиеврейской акции» и новой но- менклатурной «чистки» [5, с. 336–337, 348, 707]. В целом, Г. В. Костырченко считает антисемитизм болезнью общества и заключает, что «проводившаяся в СССР в течение десятилетий политика негласного антисемитизма нанесла существенный вред не только гражданам еврейского происхождения, но и все- му обществу и государству» [5, с. 228]. Ж. Медведев также доказывает гипотезу, что Сталин перед своей смертью намеревался отказаться от антисемитской пропаганды, от «дела врачей» и от планируемой депортации евреев. Автор предполагает то, что вождь был готов к полной ликвидации кампании против «врачей-убийц» или «спуску на тормо- зах», так как, по мнению автора, кампания не могла дать Сталину никаких по- литических дивидендов. Кроме того кампания привела бы к всеобщему внима- нию к такому уникальному для СССР институту внесудебных репрессий, как ОСО, о котором почти никто не знал. Также автор считает, что послевоенные