Исследовательский потенциал молодых ученых: Взгляд в будущее: Сборник материалов XIV Региональной научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов и магистрантов

265 Как видим, стиль изложения фиксирует поток женского сознания, где не выдерживаются паузы-границы между прошлым и будущим, не тратится время на объяснение того, когда и при каких обстоятельствах была брошена та или иная фраза отца. Все собирается в один сплошной поток речи. Определяет почерк автора синтаксис. В изустных фразах на месте слож- ных для авторефлексии мест появляются такие же многосмысловые знаки пре- пинания (многоточия, тире). Например, «мы – чужие» (были, есть, стали, будем?), «у него – полжизни в тюрьмах» (чувствуется обида на отца и одновре- менно обида за отца), «у меня – все детство в интернате» (отравлено? прошло?). Тире дает возможность не столько избежать конкретики оценки, сколько выра- зить эмоцию героини: о тюрьме она говорит, сожалея о напрасно скомканных годах своего детства и отцовской зрелости, о себе – по нарастающей («все дет- ство») – с горечью за поруганное детство. Очевиден основной композиционный прием, используемый в рассказе, – противопоставление. Драматические сюжеты противостояния героев считыва- ются и с движения авторской мысли-эмоции, и с противопоставления образов, задействованных в тексте рассказа. За ведущим сюжетом отношений «отец- дочь» различимы сюжеты сложных отношений (через противительное «но») «автор – читатель», «человек – общество (социальное, профессиональное, тю- ремное)», «общество официальное – общество неофициальное», «человек – ис- тория», противоречивость социальных отношений (девица – нищий/нищие, со- седка – соседи по коммуналке, современница – коллеги по работе), человек – вещь, человек – человек (героиня – друг Костик, дочь – отец). Экспозиция драматических событий насыщена соединительно- противительными союзами, вынесенными в начало абзацев. Если рассказ на- чинается с союза «и» в начале абзаца («И все равно, что мы чужие люди…»), то основную часть повествования “прошивают” союзы противительного значения, вынесенные и в начало абзаца, и спрятанные внутри фраз: «Но все равно каж- дый мой месяц начинается с того, что я покупаю пачку……» [1:.5], «А потом, когда бывает грустно…» [1: 5], «А в конце месяца отдаю пачку…»[1: 5], «Но это мой кусочек дома» [1: 6], «а мне не надо, мне надо ту, неразменную…»[1: 6], «а надо было бежать…»[1: 6], «а я не могла выйти…»[1: 6]. К финалу рассказа доминирует примирительно библейское «и»: «И, нако- нец, махнула рукой…» [1: 6], «И вдруг папа позвонил…» [1: 6], «и прошу тебя очень…» [1: 6], «И снова поругались!» [1: 6], «И для меня начался день» [1: 6], «И был он легким и самым счастливым» [1: 6]. Ключевым образом-маркером, который берет на себя основную нагрузку по формированию смысла рассказа, является образ пачки папирос «Беломор». По мере развития сюжета этот образ обрастает многими значениями. Во- первых, «Беломор» – это историческая аллюзия. Так назывались самые массо- вые папиросы эпохи СССР, названные в честь Беломорско-Балтийского канала, построенного силами заключенных ГУЛАГа. Созданная в 1932 году, марка ста- ла популярной в СССР из-за низкой цены. Со временем слово «Беломор» стало