Молодежь и наука - третье тысячелетие: Материалы студенческой научно-практической конференции с международным участием

33 Е. А. Волынская Факультет русской филологии и документоведения, V курс (очная форма обучения) Научный руководитель – Е. В. Пронина АРХЕТИПИЧЕСКАЯ ПРИРОДА ДРЕВНЕГО ТЕКСТА ПРИТЧИ О БЛУДНОМ СЫНЕ Проблемы и задачи современного образования говорят нам о неразрывной связи языка с мышлением, культурой и общественным развитием. Исходя из этого можно сделать вывод о том, что язык – это ядро мышления, а главной де- ятельностью по развитию этого ядра является работа с текстами. Идейный и образный анализ текста, как часть филологического анализа – это один из ведущих методов исследования текстов. Это способ, направленный на глубочайшее понимание не только находящейся на поверхности сюжетной составляющей, но и глубоких внутренних подтекстов, которые раскрывают идею текста с новой стороны. Анализ многих классических текстов русской и зарубежной культуры показывает, что корнями вся идейная и сюжетная подоплека восходит к древним архаичным текстам и преимущественно еван- гельским сюжетам. В данной статье предлагается рассмотреть древние тексты с точки зрения идейно-образного анализа и обозначить, как именно реализуется в них глубо- чайшая смысловая составляющая, оказавшая влияние на всю литературу после- дующих веков. Целесообразно обозначить понятие «древний текст». С. Е. Мишаткина предлагает следующее определение: «Древний текст представляет собой ста- бильный носитель информации, предполагающий возможность декодирования и интерпретации, основная функция которого заключена в сохранении и пере- даче, зафиксированной в письменной форме информации о накопленном в определенном историческом периоде опыте той или иной общности людей» [1, с. 3]. Иными словами, можно сказать, что древний текст – это срез целой ис- торической эпохи, отражающий языковой и культурный слой своего времени. Несмотря на древнейший догматический след, в современной отечествен- ной культуре к древним духовным текстам обращаются не только как к сред- ству выражения сакрального религиозного опыта, но и как образносимволиче- скому источнику изучения языка. Едва ли не самым известным сюжетом древ- ней литературы является сюжет Притчи о блудном сыне. Философская глубина и амбивалентность образов притчи делают ее одной из вершинных достижений мировой художественной культуры. Тем не менее, именно в русской культуре притча раскрывается не только с богословскодогматической, но и с простой житейской, мирской грани. Евангельская притча о блудном сыне несет в себе конкретное, священное событие. Разделяя жанровые функции притчи и других текстов, в которых «со- бытию придается значение», Ю. М. Лотман пояснял, что «значение приписыва-