Молодежь и наука - третье тысячелетие: Материалы студенческой научно-практической конференции с международным участием

114 и именно интеллигенция была наиболее образованной, поэтому многие судьи вершили суд исходя из своих политических интересов, оправдывая революцио- неров, с чем никак не могла мириться самодержавная власть (1866 г. – дело Ка- ракозова, 1879 г. – дело Соловьева). Уже в 1871 г. под давлением общественно- сти дознания по политическим делам были переданы жандармерии. В 1872 г. все крупные политические дела были переданы в Особое присутствие Прави- тельствующего сената [3]. Очень интересную теорию выдвинула Марина Вик- торовна Немытина по этому вопросу: в своей работе она пишет, что новая су- дебная система вступила в конфликт со старыми институтами, она не смогла прижиться в первоначальном виде в системе органов государственной власти Российской Империи. Главным противоречием был тот факт, что в России была самодержавная монархия, а реформа 1864 года вывела суд из-под контроля мо- нарха, ограничив тем самым его функции. Это был крупный шаг на пути к кон- ституционализму, но следующий шаг неминуемо привел бы к падению абсолю- тизма. Если Александр II и хотел завершить преобразование, ведь готовились проекты, та же «конституция сердца» Лорис-Меликова, то времени ему на это общественность не дала. 1 марта 1881 года Александр Николаевич Романов был взорван народовольцами, но точкой начала краха судебной реформы 1864 года можно считать 29 апреля 1881 года, когда вышел «Манифест о незыблемости самодержавия». Само его название уже ясно говорит читателю, какая из линий в политике будет преобладать ближайшие несколько десятилетий. Но, конечно, и сам пореформенный суд имел ряд существенных недостатков. Не была пол- ностью ликвидирована бессословность- сохранились церковные суды для свя- щенников и волостные суды для крестьян, сохранились волокита (дело горно- заводских рабочих против уральского промышленника Строганова, которое тя- нулось 51 год, с 1862 г. по 1913 г.) и инквизиторские методы ведения следст- вия. [3] Несменяемость судей также оказалась весьма условной, ведь назначе- ние судей было в ведении министра юстиции. Как и прежде бушевала корруп- ция [7], да и новые судебные уставы были введены лишь в 44 губерниях из 82, что еще раз показывает неоконченность, незавершенность преобразований. Был ли полностью уничтожен тот суд, который мы увидели в 1864 году? С корректировками и поправками он просуществовал до 1917 года. [1] Была ограничена гласность, многие заседания стали проводиться «за закрытыми две- рями», в ходе политики «контрреформ» подверглась ударам и независимость су- дей, но основной массив остался незыблемым. Новые судебные уставы помогали государству более эффективно проводить внешнюю и внутреннюю политику, формировать новый, правовой тип общества. Возросшая необходимость в образованных людях подстегнет развитие в Российской Империи университе- тов. Всего спустя несколько десятилетий мы услышим имена Муромцева Сергея Андреевича, Кистяковского Александра Федоровича, Ивана Васильевича Плато- нова и еще массы действительно талантливых юристов, правоведов, адвокатов... Что же все-таки можно считать крахом судебной реформы Александра Второго? Вовсе не то, что она была стерта, но то, что не была продолжена. Да, она не прижилась, не все, перенятое из континентальной Европы, растет на российской правовой почве, но даже те десятилетия позволили историкам