Молодежь и наука - третье тысячелетие: Материалы студенческой научно-практической конференции с международным участием

113 Ж. А. Колесникова Факультет русской филологии и документоведения, IV курс (очная форма обучения) Научный руководитель – В. И. Абрамова РЕЦЕПЦИЯ ТРАГЕДИИ А. С. ПУШКИНА «БОРИС ГОДУНОВ» В ПОВЕСТИ ДИНЫ РУБИНОЙ «ВСЁ ТОТ ЖЕ СОН!..» Укоренившись на литературоведческой почве, лексема «рецепция», однако, так и не получила отдельной словарной статьи. Из дефиниции общенаучного тер- мина сохранила она такие семы, как ‘восприятие’ и ‘преобразование’, при этом сменив объект. Таким образом, художественная рецепция – это «перевоссозда- ние на основе воспринятого (прочитанного, пережитого, увиденного, осознан- ного) собственных текстов (мыслей, идей, впечатлений, картин)» [1, 309]. В данной статье мы проанализируем рецепцию трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов» в повести Дины Рубиной «Всё тот же сон!..», где школьная по- становка двух сцен пьесы («В келье» и «У фонтана») обернулась альтернативной версией истории о Смутном времени, где решающую роль сыграл монах Пимен. Повесть целесообразно рассматривать в двух регистрах. Назовём их условно «реальный» и «пушкинский». Первый представляет повествование о жизни восьмиклассников Дины и Сеньки в период постановки трагедии «Борис Годунов». Дина, – она же диегетический эксплицитный нарратор – ощущавшая «зуд благородной деятельности » стремилась получить роль Марины Мнишек [2, 80]. Однако учитель литературы « Лизаветсемённа », которая «тянула две ставки и общественную нагрузку – школьный драмкружок » [2, 80], распорядилась иначе: Дина, по её мнению, подходила на роль Самозванца. Сеньке Плоткину, «шпане большого полёта », было поручено играть монаха Пимена [2, 81]. Здесь получает собственное бытие так называемый «пушкинский» ре- гистр. «Запинающийся туповатый Пимен и злобный Самозванец » начали ре- петировать постановку [2, 83]. Сенька задерживается на последних словах мо- наха, его внимание привлекает деталь – костыль (« Подай костыль, Григо- рий »), существующий изначально только в тексте А. С. Пушкина [2, 83]. Позже благодаря воодушевлению Плоткина эта деталь получит реальное во- площение (« У дедки выпросил!» - счастливо сообщил он ) [2, 84]. Так костыль стал существовать сразу в двух регистрах, а эпизод реализовал сюжетообразу- ющую функцию. Он запустил процесс наложения интерпретации на пушкин- ский текст и сдвинул фокус на Сеньку Плоткина. История, начинавшаяся как рассказ о том, что Дина « ухитрилась сыграть роль Григория Отрепьева » в восьмом классе, приобрела нового главного героя [2, 80]. При этом парадок- сальным образом «реальный» регистр стал влиять на «пушкинский»: в траге- дии решающую роль с этого момента играет именно Пимен. Переосмыслен- ные исторические события Сенька переносит в пьесу, получается следующее: помешавшийся монах приписал Борису Годунову убийство царевича Дмитрия и внушил Григорию претензии на престол.