Молодежь и наука - третье тысячелетие 2018

43 Этим проблемам посвящены многие эссе Ольги Седаковой, современного поэта, переводчика, филолога, автора ряда книг стихов и прозы. В данной ста- тье мы проанализируем прозаическую работу «Похвала поэзии» [4, с. 13–99], жанр которой автор определяет как «заметки и воспоминания» и в которой на- мечены основные положения системы поэтологических представлений Ольги Седаковой, а также некоторые эссе из сборника «Poetica» [4]. Одним из методов поэтологии как науки является биографический метод. В данной статье мы не станем приводить полную биографию Ольги Седаковой, укажем только некоторые факты, важные для темы нашего исследования. Так, в эссеистике Ольги Седаковой находят отражение её научные интересы: «исто- рия русского и старославянского языков, традиционная культура и мифология, литургическая поэзия, общая герменевтика поэтического текста» [3]. Ольга Се- дакова является кандидатом филологических наук и доктором богословия, а сре- ди её переводов есть «европейская поэзия, драма, философия, богословие» [3]. Для того чтобы раскрыть антропологический смысл поэзии, рассмотрим, как в поэтологии Ольги Седаковой понимается поэзия вообще. Для сравнения обратимся сначала к общепринятой дефиниции поэзии. В «Словаре литерату- роведческих терминов» Л. И Тимофеева и С. В. Тураева поэзия понимается как «художественная литература, в отличие от научной» [5, с. 286] или как «произ- ведения различных жанров в стихах, в отличие от произведений в прозе» [5, с.286]. Отметим, что в обоих случаях поэзия соотносится со сферой литературы и – шире – слова. Сравним это со следующими строками из «Похвалы поэзии»: «А тем вре- менем детство, не оставившее следа в этой старательной эпигонской галиматье [Ольга Седакова говорит о своих ранних стихотворных опытах], все состояло из глубокой и таинственной поэзии» [4, с. 24]. Из этой цитаты следует совершенно иное соотношение сферы поэзии и сферы слова: как слово может быть непо- этичным (хотя область непоэтического и выделяется на разных основаниях, будь то функциональный стиль, или формальная организация текста, или иной крите- рий), так и поэзия может существовать вне слова. В другом отрывке понятие «поэзии детства» (и поэзии вне слова) уточняется: там говорится о «поэзии ве- щей и людей, которая щедрой мерой, как снег, осыпает в детстве» [4, с. 30]. Так, определив сферы, в которых является поэтическое, мы можем перейти к вопросу о том, каковы сущностные признаки поэзии (и в слове, и вне его). Прежде всего, это обращённость к «другому», к «чему-то новому»: «при- глядывание к реальности» [4, с. 31] (непоэтический язык отличается невнима- нием к ней), к тайне другого человека; «открытие в себе того, что тебя превос- ходит» [4, с.74]. Так, поэзия оказывается особым видом познания в значении «приобщения к какому-то единственному, животворящему, чудесному смыслу; к тому же с условием, что приобщение это спускается сверху, дарится, а не до- бывается силой» [4, с. 25] (указание на это условие присутствует и в приведён- ной выше цитате о «поэзии вещей и людей, которая щедрой мерой, как снег, осыпает в детстве» [4, с. 30]). Таким образом, наиболее общим признаком по- эзии можно назвать её познавательную функцию. Однако если поэтическое по- стижение мира является индивидуальным познавательным актом, то поэтиче-