III Милоновские краеведческие чтения

24 «Мушка-царица» (СУС 283В* Терем мухи), «Лиса и кувшин» (СУС 68В Лиса топит кувшин), «Кот Еремей и кума Лиса» (СУС 103А Кот и дикие животные), «Коза» (СУС 2015 Нет козы с орехами), «Мужик и змея» (СУС 155 «Старая хлеб-соль забывается»), «Орел и птицы» (СУС 220А Суд орла над вороной). Сказки вполне отвечают детскому восприятию: они малоэпизодны, имеют про- зрачную кумулятивную структуру, оперируют образами знакомых детям жи- вотных. Повествование содержит динамичные, эмоциональные диалоги, рит- мичные, озорные прибаутки, звукоподражания и прочие элементы народной словесной игры. Так, например, в ритме лукавого «раешника», детализирован- ного местными подробностями, балагурят между собой персонажи в сюжете «Орел и птицы». Очевидно, именно к анималистическим сказкам следует все- цело отнести слова неутомимого собирателя: «Способ изложения, склад и обо- роты речи, замечаемые в некоторых из собранных здесь сказок, вместе с какою- то неполнотою, как бы недосказанностью в их передаче, – ясно указывают на их происхождение и сами собою подтверждают, что своим появлением в свете большею частию они обязаны крестьянским детям, а потому и предназначаются по преимуществу для детской читающей публики» [2, с. 4]. Бытовые сказки представлены в собрании одним новеллистическим («Птичка золотой лоб» – СУС 567 Чудесная птица) и шестью сатирико- анекдотическими сюжетами: «Цыган и мужик» (СУС 1082А Пение на спор), «Про солдата» (СУС 1318В Тесто всходит — человек думает, что кто-то пых- тит), «Про дурачка» (СУС 1600 Дурак-убийца + 1643 Дурак и береза), «Как ду- рак волков наловил» (СУС 910 Волк (медведь) в упряжке), «Климка» (СУС 956А Человек у разбойников + 1525А Ловкий вор) и «От кого пошла горелка на Руси» (СУС 810А Черт исполняет эпитимию). Ирония и гротеск, умение обве- сти вокруг пальца наивного простака и остроумный нонсенс – пожалуй, не са- мое главное в этих небольших по объему, стремительных сказочках. Важно то, что по-настоящему обиженных или закосневших в грехе здесь нет: женился и отошел от лихого ремесла вор Климка, нелепый дурак «привел домой трех волков, убил, сшил себе тулуп» (2, с. 69), «стал жить-поживать, добра нажи- вать, худо проживать» (2, с. 61). Разве что в последней сказке настораживает умильное изображение бесенка, научившего дядю Сидора горелку варить… Альфонс Александрович скромно предупреждает читателя о том, что в его сборнике нет «чего-либо выдающегося, нового, по части свежести или редкости вновь добытого материала» [2, с. 4]. Однако коллекция волшебных сказок, за- писанных не только со слов учеников, но и от «других случайных посетителей школ из крестьян» [2, с. 4], свидетельствует об интересных находках собирате- ля. В сборнике 22 волшебных сюжета, среди которых «Бур-харабер» (СУС 300 А Бой на калиновом мосту), «Светозор» (СУС 301 А, В Три подземных цар- ства), «Струк-перо» (СУС 531 Конек-горбунок), «Иван купеческий сын» (СУС 313 А, В С Чудесное бегство), «Ванюша-новорожденный» (СУС 552 А Живот- ные-зятья), «Про ужака» (СУС 425 М Жена ужа), «Про старикова сына» (СУС 325 Хитрая наука), «Падчерица и родная дочь» (СУС 480 Мачеха и падчерица) и др. Как правило, сказки реализуют оригинальные сюжетные контаминации. Так, сказка «Дмитрий царевич и Удалой добрый молодец» представляет собой