ДЕТИ И ДЕТСТВО В ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ: СОВРЕМЕННЫЕ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫЕ

99 статочно все объяснять общественно-политической атмосферой тех лет, ком- мунистической убежденностью Крупской и т. д. Возможно, на её представле- ния о том, какими должны быть сказки, повлиял её личный детский опыт. Например, из её автобиографической статьи известно, что в раннем детстве она сильно боялась «страшных сказок», темных комнат, трубочистов, разбой- ников, медведей и пр. 1 Все русские сказки, содержавшие такие выражения, как «господь Бог», «царь», «царевич», «чёрт», «райские» и т. д. официально были признаны идейно чуждыми для советских детей. В этот список попали произведения В. П. Авенари- уса, К. В. Лукашевича, графини де Сегюр (С. Ф. Ростопчиной), «Сказки в сти- хах» из романа А. С. Пушкина «Евгений Онегин и др. 2 Цензура не пропускала даже «Конёк-горбунок» П. Ершова, признав его вдобавок ещё и «порнографи- ческим» произведением 3 . Вероятно, о запретительной политике в отношении «плохих» сказок было известно и детям. Одна 8-летняя дочь служащего тайно искала в библиотеке нужную книгу: «Есть у вас такая книга, только чтобы ни- кто не видал, мне няня сказала (и показывает записку: «Сказка о Царе Солтане и его сыне»). На утвердительный ответ библиотекаря девочка облегченно взды- хает: «Вот как хорошо, она старинная» 4 . Кроме сказок, запрещёнными книгами оказались многие рассказы и повести для детей и подростков. Н. К. Крупская гневно отозвалась о популярнейшей по- вести Г. Белых и Л. Пантелеева «Республика ШКИД», назвав её «советской бур- сой» 5 . Естественно, «досталось» и некоторым стихам С. А. Есенина. В 1931 г. из школьных библиотек стали изымать отдельные сочинения М. Ю. Лермонтова 6 . Следует признать, что в середине 1920-х гг. были скорректированы неко- торые «перегибы», допущенные в начале революционного десятилетия в отно- шении детской литературы. В период временного отката в 1926 г. были воз- вращены некоторые сказки, не проникнутые религиозно-мистическим настрое- нием и не культивирующие суеверия и монархических чувств, а также повести и рассказы, способствующие популяризации сведений по естествознанию, тех- ники, истории, географии. Однако начиная с 1929 г. (третьей волны библиотеч- ных чисток) и до конца 1930-х гг. цензурный пресс становился все жестче. Влияние так называемой «большой цензуры» в отношении детской литера- туры не ограничивалось участием Крупской. Здесь активно участвовали жены и вдовы других партийных лидеров – К. Т. Свердлова (Новгородцева), З. Е. Ли- лина (Бернштейн) и др., а также руководящие партийные органы – Политбюро и Оргбюро ЦК. Так, Лилина, жена Г. Е. Зиновьева, с 1928 г. заведовала отделом детской книги Госиздата, до этого руководила Петроградским ОНО. Весьма показательной является известная история с письмом Н. К. Круп- ской в газету «Правда» в феврале 1928 г., послужившая сигналом к последую- 1 Крупская Н. К. Что я помню из прочитанных в детстве книг… С. 27–28. 2 Глазков М. Н. Указ. соч. С. 25–26. 3 История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М., 1997. С. 419. 4 Рубцова П. А. Что читают дети. М., 1928. С. 11. 5 Крупская Н. К. Воскресшая бурса // На путях к новой школе. 1927. № 4. С. 158–159. 6 История советской политической цензуры... С. 417, 461.