ДЕТИ И ДЕТСТВО В ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ: СОВРЕМЕННЫЕ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫЕ

22 ния, не смущаясь тем, что возможности сделать что-то для исследования ре- цепции было очень мало. Последним исследовательским проектом подобного рода, который начал осуществлять Виталий Григорьевич и вместе с ним, а теперь без него – Е. Ю. Ромашина, И. И. Тетерин, Ю. Э. Шустова, Ю. Г. Куровская, П. В. Соко- лов, Ю. В. Иванова, Б. Е. Степанов, еще несколько привлеченных исследовате- лей и я, – стало исследование, посвященное тому, как в таких визуальных и текстуальных репрезентациях в учебной литературе отразился город. Почему город? Откуда такая идея, и почему это надо изучать? Дело не только в том, что ряд участников проекта, пришедших из исторического цеха, имеют некоторый опыт исследований в области исторической урбанистики. В основном дело в другом – и тут я выдвину первый несколько провокационный тезис: мир учебника на протяжении не всей, но огромной части его истории, – это мир го- рода, причем города, не похожего на нынешний. Очень грубо и обобщенно го- воря про «Запад», можно сказать, что с момента своего появления и на протя- жении всего Нового времени, вплоть до второй половины XIX века, иллюстри- рованные буквари и вообще вся учебная литература, в которой что-то расска- зывается о мире, – это специфически городское явление. Учебники сочинялись, иллюстрировались, печатались горожанами и прежде всего для горожан, будь то для индивидуального обучения или для школ. Хотя многие сельские жители тоже учились – в зависимости от страны, от конфессии, от сферы занятий кто больше, кто меньше, – учились они иначе, и в качестве учебных пособий они использовали, насколько я могу судить, чаще религиозную литературу, а не собственно учебники. Мир, отраженный в иллюстрациях и текстах учебной ли- тературы, содержит в себе в том числе предметы, которые сегодня кажутся нам атрибутами сельской жизни: там изображены сельскохозяйственные животные, пашни, орудия и продукты сельскохозяйственного производства; мы также ви- дим текстуальные и визуальные репрезентации дикой природы. Но это объяс- няется не только и не столько ориентацией на сельскую читательскую аудито- рию, сколько тем, что горожане в те эпохи не были далеки от всех этих вещей, они не были чужды им, потому что городская жизнь была устроена иначе, чем сейчас. Многие городские жители либо сами занимались сельским хозяйством, как мы можем до сих пор видеть это на примере жителей российских малых го- родов, у которых рядом с домиками до сих пор есть огороды, а в сарае есть ко- зы и куры. Во всяком случае, размеры городов и их расположение по отноше- нию к сельской округе были таковы, что любой человек ежедневно мог всё это наблюдать, будучи горожанином и даже, может быть, лично не занимаясь сель- ским хозяйством. Мой провокационный тезис номер два заключается в том, что в Новейшее время город, а также загородный мир – мир деревни, мир дикой природы – предъявлялся через учебники сельским жителям и новым горожанам все равно глазами городских авторов. В ряде стран, прежде всего в Центральной Европе, приблизительно совпали по времени и были связаны друг с другом, хотя и не напрямую, несколько процессов. Один процесс – это урбанизация, то есть пре- вращение огромных масс населения, в том числе детского и юношеского –