ДЕТИ И ДЕТСТВО В ИСТОРИИ КУЛЬТУРЫ: СОВРЕМЕННЫЕ МЕЖДИСЦИПЛИНАРНЫЕ

125 мечта деда. Он их всех отдавал в русскую общеобразовательную школу. При- нимали, там был процент, но, в общем, в еврейском населении та верхушка, ко- торая могла отдавать и хотела отдавать детей в школы общие, это делала (Ю. А. Борко, Ростов-Москва). С этим сопряжен акцент на качестве домашнего образования, которое да- вали: «… очень солидное, но мама легко осваивала все предметы, поскольку Северьян Игоревич (ее отец, священник) рано научил ее читать и писать; трудности возникали у нее только с Законом божьим, который преподававший в школе священник не всегда доходчиво объяснял». Примечательно, что этот текст воспоминаний продолжается анекдотической историей, известной по раз- личным культурам – когда «волки / собаки и проч. съели домашнюю работу», в данном случае как семейным нарративом: «Однажды произошла комичная история. Как-то во двор зашел татарин с лошадью, обычно привозивший всем жителям молочные продукты (татары славились особой чистоплотностью), а мама в это время сидела на крыльце с учебником и на время оставила его без присмотра. Лошадь сжевала немало страниц учебника, чему мама лишь пора- довалась, и когда ее вызвали на уроке, бодро сообщила, что не смогла выучить заданное, потому что учебник съела лошадь. (Л. М. Брагина, Симферополь – Ленинград – Москва). Установки на обучение детей не всегда коррелировали с высоким уровнем грамотности самих родителей, скорее, она реализовывалось как вектор разви- тия – некое устремление вдаль, обеспечение будущего: «Читать отца (в их кре- стьянской семье) учила его мама, моя бабушка. Она читала и по спичечным ко- робкам показывала ему. Где она выучилась грамоте? У нее брат учился в семи- нарии. Я не могу сказать, что она очень хорошо читала. Но во всяком случае первую любовь к грамоте папе привила она. А поскольку дед – кода папа ре- шил учиться дальше, – не помогал, бабушка купила кур, собирала яйца, види- мо, ходила в ближайший город, продавал яйца, и все то, что она получила за эти яйца, все эти деньги тратила папе на книжки» (Н. С. Полищук). Особую ценность представляют воспоминания о предках, деятельность ко- торых выходила за пределы семейного или домашнего образования и которые оказались непосредственно задействованными в продвижении детского чтения в дореволюционный период – буквально на заре возникновения не просто си- стематизированного интереса к этой категории читателей, но и распростране- ния рекомендаций на максимально широкие круги населения. Именно эти за- нимался Алексей Иванович Лебедев, «который взялся за подготовку указателя книг «Детская и народная литература», который был опубликован в 1900 г. в трех номерах журнала «Образование», через год вышел отдельной книгой. То была первая в России работа по руководству детским чтением. В ней не зна- чились книги религиозного содержания или роскошные издания для богачей. В то же время ребятам рекомендовались не входившие в школьные программы произведения Горького, Вересаева, Короленко, Скитальца, Рубакина. За деся- тилетие книга переиздавалась шесть раз. В 1906 г. подготовил и издал «Обще- доступный словарь: пособие для чтения газет и книг». В издании содержалось разъяснение пяти тысяч выражений и понятий, наиболее часто употреблявших-