ЗА ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ КАДРЫ, 1967 г.

ЗДЕСЬ ВСЕ НАПОМИНАЕТ О В Е Л И К ОМ Ясная Поляна — это Тол­ стой. Без Льва Толстого не бы­ ло бы Ясной Поляны. Нам, тулякам, кажется, очень по­ везло, что она расположена недалеко от Тулы. Двадцать минут езды на ав­ тобусе — и ты уже идешь по той самой дороге (Киевскому шоссе), где когда-то, пятьдесят лет назад, ходил великий пи­ сатель, который беседовал, с крестьянами, угощал пряника­ ми и конфетами крестьянских ребятишек, а в свой блокнот то и дело заносил живую народ­ ную речь, пословицы и пого­ ворки, притчи и легенды. Имен­ но на Киевском шоссе, кото­ рое проходило вдоль деревни Ясная-Поляна, яснее Толстому чувствовалась разница между барином и крестьянином. И вот по тому самому «преш- пекту», по которому мы с вами подымаемся к Большому дому, Л. Толстой, сопровождаемый своим домашним врачом Д. П. Маковицгаш, навсегда этой глухой ночью десятого года покинул Ясную Поляну, чтобы больше уже никогда ее не увидеть. Мне и моим товарищам по­ счастливилось работать в Яс­ ной Поляне экскурсоводами. Некоторые из нас работали уже второй год. Странное чувство испыт-ы- ваешь, когда приезжаешь в Ясную! Такое впечатление, буд­ то ты здесь давно-давно, тебе знакомы березки на «прешпек- те». Зимой они обычно белее снега и часто бывают покры­ ты серебряным инеем. Летом, в дождь, они словно зеленеют у вас на глазах и протягивают свои ветки с изумрудными каплями пешеходу! Нам знаком большой пруд с зеленоватой водой, он тоже призывно морщит свою гладь, требуя, чтоб ты искупался! Дом Вол­ конского с его страшными ле­ гендами, яблоневые сады и. на­ конец, аллея к бытовому му­ зею, та самая аллея, где почти пятьдесят лет ходил JI. Тол- етой. Теперь здесь ходят люди со всех концов мира. Позавче­ ра здесь были итальянцы и англичане, ленинградцы и сева­ стопольцы, вчера — японцы и французы, жители одной из тульских деревень и волгоград­ цы, а сегодня, может быть, приедут эфиопы и испанцы, американцы и шведы... Кто зн а­ ет; что будет завтра! А сегодня музей живет сво­ ей особенной жизнью. На поро­ ге диспетчерской комнаты вас встречает белокурая Тоня Вэг- оильева, которая дает вам экс­ курсовода. Не бойтесь, если вдруг я или моя подруга бу­ дем вашим гидом! Около ,дома Толстого вы сразу же полюби­ те скромную женщину ' с уди­ вительно мягкими манерами и лучистыми глазами — это Вера Васильевна Ионочкииа, кото­ рая знает дом, как свой собст­ венный, она хранит все в не­ прикосновенности, так, как бы­ ло при жизни Толстого... Вот вы и в передней комнате. Впро­ чем, не буду проводить заоч­ ную экскурсию. Лучше приез­ жайте в Ясную! Мы проведем W W W W W W V /W W W W W ' В СПОРТИВНОМ ЛАГЕРЕ Фото автора. вас по всем музеям, побродим по парку, посмотрим на старин­ ные дубы. Мы, студенты четвертого курса истфила, очень любим Ясную, часто помогаем водить экскурсии не только летом, но и осенью. Мы любим дороги и тропинки в Ясной; запах клуб­ ники и цветов в конце июня, аромат яблок сейчас; в начале сентября. Да, большое и хорошее лето прожили мы, ощутив присутст­ вие Л. Толстого. Для этого не нужно было закрывать глаза. Толстой всегда был рядом с на­ ми. Мне думается, что все, кто любит великого писателя земли русской, непременно посетят студенческие толстовские чте­ ния, которые будут проходить 7—9 сентября в нашем инсти­ туте. И. ИЗВОЛЬСКАЯ, 4 курс истфила. Ф. Э. Дзержинский и дети (К 90-летию СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ) Ф. Э. Дзержинский родился 11 сентября 1877 года в Дзер- жинове Ошмянского уезда Ви­ ленской губернии. Здесь он учился в начальном училище. В здании бывшего доминиканского монастыря, похожем на камен­ ный мешок со множеством тя­ желых средневековых сводов, нависших в мрачных кельях- классах, Феликс Дзержинский впервые столкнулся с агентами самодержавия, одевшими педа­ гогический мундир. С 1889 по 1896 год Дзержин­ ский учился в 1-й Виленской (Вильнюсской) гимназии. Подра­ стая, он видел, как царское пра­ вительство и буржуазия бесче­ ловечно угнетают литовский и польский народы. Видя эту не­ справедливость, он решил бо­ роться с ней. Феликс Эдмундо­ вич говорил: «...Каждое наси­ лие, о котором я узнавал (при­ нуждение говорить по-русски, ходить в церковь в табельные \/VVV^AЛAЛA/^AЛ✓VVVV^A/V^/V^/^AA/\Л/^A/V\.л У каждого человека, наверное, в мире есть место, в которое ему необходимо спрятаться от людей, событий. Спрятаться от себя. Для писателей такие места особенно необходимы, но уеди­ няются они в свои «пенаты» своеобразно — для мира для людей, для более углубленного самоанализа. Тургенев — в Спасском, Хемингуэй — на Кубе, Шолохов — в Вешенской, Толстой — в Ясной Поляне. Ясная Поляна... «Место уединения» человека, который ...знал о других, а, следовательно, и о себе то, что мы о себе знать избегаем» (В. Шкловский), на долгие годы превратилась в интеллектуальный — философский и литературный — центр мира, центр России. Именно так назвал К. Федин Ясную — «центром России». Можно было бы бесконечно много говорить о месте, роли, значении Ясной Поляны в жизни и творчестве Толстого. Но, во- первых, об этом уже говорили и .писали, а во-(Вторых, моя зада­ ча сказать о том, чем этот изумительный уголок центральной России стал для нас, студентов ТГПИ, работавших здесь экс­ курсоводами. Большинство студентов-литераторов работали этим летом в Ясной Поляне уже второй раз. Один раз в .музее работать не­ возможно, потому что Ясная Поляна — это «праздник, кото­ рый всегда с тобой», она вновь неумолимо притягивает к себе и чгде бы ты ни был, тебя тянет вернуться, пройти по аллеям «аглицкого» парка, Клинов, мимо мудрого «дерева бедных», постоять у самой скромной могилы в мире «самого сложного человека XIX столетия» (М. Горький). А тем более работать здесь, в крупнейшем мемориальном музее, священном месте для всех прогрессивных людей мира. Что значит для каждого из нас «работать» в Ясной Поляне? Это ■значит показывать ежедневно экскурсантам исполина, гиганта, который сам сде­ лал себя таким. Я так бы, наверное, и не ответил на вопрос заметки, если бы не студентка III курса факультета иностранных, языков Галя Караванова. Она удивительно верно сказала: «В Ясной нахо дишь себя». Это так... и не так. В Ясной находишь себя и одно­ временно растворяешься в «толстовской» атмосфере, думаешь о гениальном старце, исследуешь его философию, ошибки, на­ блюдаешь и анализируешь самого себя. Толстой подавляет те­ бя и он же возносит до той высоты, имя которой — Человек. В. ЛИВШИЦ, 4 курс истфила. «СЕЛЕНА», «(СЕЛЕНА» Прохладен августовский вечер... Но этого никто не чувству­ ет, потому что дружеским теплом веет от прощального костра. Он кажется сказочным в темном лесу: так он огромен и прекра­ сен. Алые языки огня стремятся все выше и выше, разрезая сияе-черное небо. Льются наши песни. Сколько их перепето в этот вечер! Так мы прощаемся с «Селеной», своим спортлаге­ рем. Впечатлений много. Ну, о чем мне рассказать? Может быть, о том, как нас по утрам будил гонг и мы, сломя голову, мча­ лись на линейку, ибо опаздывать было нельзя. Эпизоды из жизни лагеря один за другим всплывают в памя­ ти. Вот мы после утренней гимнастики бежим на речку, чтобы на весь день зарядиться бодростью. После вкусного завтрака нас ждали тренировки или работа в поле. А с каким азартом проводились соревнования! Но это еще не все. Самое гл авное- 3-дневный лодочный поход. С каким удовольствием плывешь и открываешь столько красивого а мире, о чем и не ведаешь. Да разве можно, хоть однажды увидев, забыть зеленые берега Упы с ее терпеливыми рыбаками. А с каким мужеством и упорством преодолевали все пороги! Всего не расскажешь, лучше вам самим побывать в «Овлене» Нет, нет, я не агитирую, просто советую. Честное слово, не по­ жалеете В. ГАРМАЕВА, 2 курс математического факультета. дни, система шпионажа), было как бы насилием надо мной, и тогда-то я вместе с кучкой дру­ гих ровесников дал в 1894 году клятву бороться с этим злом до последнего дыхания. Уже тогда мое сердце и мозг чутко воспри­ нимали • всякую несправедли­ вость, всякую обиду, испытыва­ емую людьми, и я возненавидел зло...». Осенью 1895 года ученик гимназии Ф. Дзержинский всту­ пает в ряды литовской социал- демократической партии, при­ мыкая к ее левому революцион­ ному крылу. Еще будучи уче­ ником, он становится организа­ тором и агитатором среди ре­ месленного пролетариата в Вильне. «В 1895 году у м ен я,— говорил он,— уже был свой кру­ жок, которым я руководил». Указывая на это, Ф. Дзержин­ ский в своей автобиографии пи­ сал: «В 1895 году вступаю в ли­ товскую социал-демократичес­ кую организацию, учусь сам марксизму и веду кружки ре­ месленников и фабричных уче­ ников. Там меня окрестили Яце­ ком...» После вступления в ряды со­ циал-демократической партии он не оставлял работу и среди учащихся. Р азъяснял передо­ вым ученикам гимназии необхо­ димость их связи с рабочими, оказывал им помощь в полити­ ческом просвещении, разъяснял идеи пролетарского интернацио­ нализма, будучи злейшим вра­ гом национализма. В буржуазной газете «Курь­ ер Виленский» о Дзержинском писалось: «Уже на школьцой скамье в его характере прояв­ лялись те черты, которые в кон­ це его не очень долгой жизни приняли столь роковое направ­ ление. Приезжая на каникулы в гости к своему дяде в имение Мейшеголы, он считал возмож­ ным сочетать использование го­ степриимства с агитацией среди дворовой челяди и поджиганием ее к борьбе за лучшие условия существования». Вопрос об ученике Дзержин­ ском, о его успеваемости и по­ ведении, как это видно из про­ токолов педагогического совета гимназии, особо интересовал гимназическое начальство. Но не имея прямых улик против Дзержинского, последние не ре­ шались исключить его из гим­ назии. В 1896 году Ф. Э. Дзержин­ ский добровольно покидает гим­ назию и посвящает себя рево­ люционной деятельности. В сво­ их воспоминаниях он говорил, что бросил гимназию перед сда­ чей экзаменов на аттестат зре­ лости. Свое решение мотивиро­ вал тем, что развиваться можно и работая среди рабочих, «а университет отвлекает от идей­ ной работы, создает карьери­ стов». Характерной чертой Дзержин­ ского является страстная лю­ бовь к человеку и особенно к детям. В своем письме к сестре он писал: «Я люблю детей так, как никого другогб. Когда встре­ чаюсь с ними, — подчеркивал Дзержинский, — то сразу исче­ зает мое плохое настроение... Я думаю, что собственных детей я не мог бы любить больше, чем . несобственных. Часто, часто мне i кажется, что даже мать не лю- ! бит так горячо, как я...». Дзержинский в воспитании детей видел будущее нашего об­ щества. О тол, как воспитывать детей, находим мы у него заме­ чательные высказывания, не по­ терявшие значения и в наши дни. Он обращал внимание на правильное воспитание детей в раннем возрасте. Великий гуманист Ф. Э. Д зер­ жинский глубоко переживал тя­ желое положение детей в семь­ ях трудящихся, не мог спокой­ но реагировать на их заброшен­ ность и на отсутствие правиль­ ного их воспитания. Уничто­ жающей критике подверг он буржуазную систему воспита­ ния. Феликс Эдмундович правди­ во рисует семейный характер воспитания детей в -условиях буржуазного общества. Совре­ менная семья приносит не ра­ дость, а страдания. «Прежде всего возьму пример из жизни рабочего класса. Я знаю семью, а таких тысячи, в которой и отец и мать работают на табач­ ной фабрике (здесь в Нолинске) с 6 часов утра до 8 часов вече­ ра. Что могут получить дети от семьи, поставленной в такие условия? Питаются они плохо, надзора за ними нет; а как толь­ ко подрастут, нередко должны взяться за работу раньше, чем за букварь, чтобы прокормить самих себя...». В богатой семье, по выраже­ нию Дзержинского, «женщине- рабыне противопоставляется деспот-мужчина, где коммерче­ ские цели играют доминирую­ щую роль, отношение детей к родителям другое. Феликс Эдмундович выражал особое беспокойство и жалость ы отношении обездоленных де­ тей, маленьких, слабеньких де­ тей «с глазами и речью людей старых». Материальная нуж ­ да, отсутствие материнской за­ боты, семейной теплоты, воспи­ тание только на улице «превра­ щает этих детей в мученикоз». Эти условия несут с собой ис­ порченность, «яд жизни». Он решительно выступал против телесных наказаний, за любовное отношение к детям. Розга и чрезмерная строгость, которые применяют отдельные родители к детям, развращают сознание детей. Они учат д е­ тей лицемерию, фальши. Из-за страха дети чувствуют и жела-’ ют одно, а говорят и делают другое. «Розга, чрезмерная стро­ гость и слепая дисциплина— это, — заявлял Д зержинский,— проклятые учителя для детей... Р озга превратит их со време­ нем в рабов своей собственной слабости, ляжет тяжелым кам­ нем, который вечно будет да­ вить на них и сделает из них людей бездушных, с продажной совестью, неспособных перене­ сти никакие страдания. Для ис­ правления недостатка в поведе­ нии ребенка Дзержинский счи­ тал основным средством то, что заставит виновного осознать свой поступок. Важным средством воспита­ ния детей Ф. Э. Дзержинский считал личный пример воспита гелей. Как известно, - дети очень восприимчивы, они улав­ ливают малейшую мелочь, по­ этому Дзержинский преду­ преждал родителей остерегать­ ся при детях быть безнравст­ венными ,» [раздражительными, ссориться, ругаться, сплетни­ чать, а тем более не поступать вразрез со своими словами. Он особо обращал внимание на воспитание воли детей. Из­ балованные дети, любые прихо ти которых удовлетворяют ро­ дители, растут безвольными. И. Т. АРИСКИН, доцент кафедры педагогики и психологии. (Окончание в след, номере). ^AAAAAAAAA/VVVVVA/VNAAAAAAA/VVVV'VV Редактор 3. В. ТУМАНОВА. ЦП02950 Типография газеты «Коммунар» Тула, ул, Фр. Энгельса, 150. Заказ Х5 10343