ЗА ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ КАДРЫ, 1964 г.

сщ ш н и ц и С Е Р Д Ц Е МА Т Е Р И Этот день начался совсем до-обычному. Многолюдная толпа растекалась тысячами потоков в школы, на заводы, в институты. Наверное, заметнее всех спешат студенты. Такая уж у них беспокойная жизнь. Вот шумной стайкой пробежали девушки, стуча по асфальту каблучками. Торопливо пома­ хивая тетрадками, прошли юноши. По коротким обрывкам раз­ говора можно узнать, чем жи­ вет и интересуется этот шум­ ный народ. Здесь и разговоры о предстоящей сессии, радост­ ные восклицания по поводу золотых трофеев олимпийцев, горячее обсуждение вчерашне­ го футбольного матча: «А «Ди- намо»-то не подкачало!». Здесь и дискуссии о предстоя­ щих выборах в США, и вос­ хищение Смоктуновским в роли Гамлета. Только звонок своей звонко­ голосой трелью заставляет замолчать шумные аудитории. Идут лекции. Склонились над тетрадками будущие инженеры человеческих душ. К ним при­ ходят тысячи- решений, рож­ даются новые замыслы. Инженеры человеческих душ... Но это в будущем. А сегодня они студенты, поклон­ ницы Смоктуновского и пок­ лонники Яшина, «мудрые» ис­ торики и заядлые болельщики. А день сегодня выдался на редкость солнечный и теплый. Осень, словно сопротивляясь ненастью, решила подарить людям еще один чудесный день. Легкий ветерок гонит по дорожке сквера опавшие листья, ласково освежает ли­ цо. На минуту он замирает, потом, точно играя, подхваты­ вает желтые листья, кружит их и бросает прямо на скамейку. А на скамейке сидит девчон­ ка. Маленькая школьница с короткими косичками и огром­ ным бантом. Деловито раскры­ ла она свой портфель, достала тетрадки и внимательно рас­ сматривает их. И что-то наивно- трогательное ощущается во всей ее милой фигурке, в том, с какой серьезностью собирает она свое немудреное хозяйст­ во, щелкает новеньким замком на портфеле. Вот она идет по дорожке. И вдруг, озорно улыбнувшись, нагибается, по­ дымает с земли осенний лист, играющий яркими красками, и вприпрыжку бежит к выходу. Совсем невдомек этой ма­ ленькой школьнице, что вот уже полчаса за ней с улыбкой наблюдает девушка. На коле­ нях у нее раскрытая книга. Но стихи так и остались не­ прочитанными. По дороге из института захотелось вдруг заглянуть в этот садик, немно­ го помечтать и вспомнить. Давно убежала девчонка, размахивая портфелем, стих ветер, словно устав наводить порядок в богатом красками сквере. А девушка все сидит и молча думает о чем-то. Бывают у каждого человека мгновения, когда невольно хо­ чется оглянуться на прошлое с высоты сегодняшнего дня, оживить дорогие сердцу вос­ поминания. А вспомнить есть о чем. За плечами 11 лет учебы. Это ка­ жется и много и в то же время так мало. Давно ли вот такой же смешной в своей торжест­ венности девчонкой впервые переступила она порог шко­ лы? В дорогу провожали ее приунывшие дошколята, а она, гордая, по-праздничному нарядная и счастливая, сжимая вспотевшими от волнения пальцами ручку портфеля, открыла дверь своего класса. Встретила ее и подруг не­ высокая женщина с добрым внимательным взглядом. И от него, от этого взгляда, все во­ круг показалось проще, обык­ новеннее, как-то вдруг исчезли смущение и неловкость. Так начался первый школь­ ный день. Сколько нового и не изведанного ранее открылось изумленному взору девочки! Первая буква, первое выведен­ ное в тетрадке слово, первый несложный пример!.. И от то­ го, что все это было «первым», было так интересно. А когда первая пятерка появилась в ее тетради, она вот с такой же серьезностью сиДела в скве­ рике и долго любовалась на нее... Бывали и огорчения. Непо­ нятно, почему числа никак не хотели складываться. Из глаз незадачливого математика уже готовы были брызнуть слезы. И тут на помощь приходила учительница. Все опять оказы­ валось так просто и понятно. Первая учительница!.. По­ жалуй, это самый дорогой сердцу человек. Не раз, забыв­ шись. мы называли ее мамой, И было ли это ошибкой? Труд учителя можно сравнить толь­ ко с материнским. Мать учит своего малыша делать первые шаги, произносить первые сло­ ва. И как сложно научить ре­ бенка внешне такому простому: читать и писать. Сколько нуж­ но терпения и любви к своей профессии, любви к детям! Тогда было до удивления не­ понятно, как много их учи­ тельница знает и умеет. Моя первая учительница, добрая, умная мама! Сейчас она стала совсем старенькой, в волосах блестят серебряные нити. И глаза ее устают, когда она вечерами, склонившись над тетрадками, «распуты­ вает» каракули своих питом­ цев. С какой благодарностью и нежностью вспоминаю я свои первые школьные годы. Мария Евсеевна была для меня идеа­ лом. Я старалась подражать ей буквально во всем, горди­ лась ею. И, конечно же, мне хотелось непременно стать таким учителем, как она. За­ бросив в угол любимую куклу, часами могла представлять, как я вхожу в класс, объяс­ няю урок, ставлю оценки, про­ веряю тетради. Шли годы. Мы становились старше. На груди большим алым лепестком вспыхнул пио­ нерский галстук. И опять со своей радостью я шла к учи­ тельнице. Постепенно расширялись понятия, представление о ми­ ре, о щесте человека в жизни. Вот уже простилась я со сво­ им добрым другом. Теперь рождались новые планы, но­ вые мечты. Алый галстук уступил место скромному ма­ ленькому значку с барельефом Ленина и пятью буквами: ВЛКСМ. К моему любимому предмету — русскому языку— прибавился еще один — лите­ ратура. Она, пожалуй, окон­ чательно определила мой путь. По-прежнему я на переме­ нах забегала к своей первой учительнице. Иногда она слег­ ка журила меня за промахи и искренне радовалась моим ус­ пехам. Вторым человеком, оставив­ шим большой след в душе, ста­ ла преподаватель литературы Нина Михайловна Варламова. Среднего роста, девически стройная, с твердым взглядом серых глаз — такой она на­ всегда останется в моей памя­ ти. Вот она входит в класс. Строгая, в черном костюме и белой блузке (что мне особен­ но нравилось), она проходит к столу. Уроки Нины Михайловны я любила до самозабвения. Как живые, вставали передо мной литературные герои. Станови­ лось понятным,' почему Печо­ рин был умной ненужностью. Всем сердцем понимали мы го­ ре и переживания Татьяны, ве­ рили в героизм людей, жизнь которых закалялась как сталь. Наша учительница умела заста­ вить слушать, увлечь так, что сама забывала о звонке. И вся она какая-то чистая, светлая, нетерпимая к малейшей неспра­ ведливости и лжи. А если под­ метит лень, нерадивость, нече­ стность — краска заливает ее милое лицо. Вся она воплоще­ ние презрения. И нерадивый ученик готов сквозь землю про­ валиться. Я очень уважала Нину Ми­ хайловну, ценила ее знания. И всегда думалось: если быть учи­ телем, так только таким, влюб­ ленным в -свой труд, в жизнь. Незаметно пришел тот день, когда прозвенел последний для нас звонок. Грустно было рас­ ставаться со школой. Но впере­ ди столько дорог, столько пла­ нов! И вот наш последний школь­ ный вечер. Выпускной бал. Мы, наверное, были похожи на пер­ воклассников: такие нарядные, повзрослевшие, торжественные. Только в руках уже не портфе­ ли, а аттестаты, путевки в жизнь. Вся сцена в цветах. В прези­ диуме — наши дорогие учите­ ля. У них тоже сегодня празд­ ник. Тихо звучит вальс. «Вот и стали мы на год взрослей...» Я прижимаю к груди то­ ненькую книжечку и с волне­ нием смотрю на сцену. Они сидят рядом. Две мои учи­ тельницы. На глазах у Марии Евсеевны слезы. А Нина Ми­ хайловна... Вот она поднялась, шагнула в зал: «Дорогие мои...» И мы забыли о том, что уходим из школы. Говорила она, как всегда, ярко, увлеченно, взволнованно. Последние слова ее заглушили аплодисменты. Опустели коридоры школы, разлетелись мы, словно птен­ цы из родного гнезда. Соби­ раясь в дорогу, каждый еще и еще раз пересмотрел все свое «снаряжение», взяв с со­ бой самое - нужное, То, без чего трудно будет в пути. Мечты вели каждого из нас на завод, на стройку, в вузы. Позади все треволнения, связанные с экзаменами. Я студентка. Мечта моя осуще­ ствилась. Впереди годы упор­ ного, напряженного труда, ве­ селых студенческих вечеров и споров. И чувствую, что не ошиблась в выборе своего мес­ та в жизни. Придет день, когда я вер­ нусь в школу. Пройду по ее гулким коридорам, загляну в свой класс, сяду за парту. По­ том откроется дверь, и я с волнением подымусь навстре­ чу своей учительнице. Мы дол­ го будем беседовать с ней, вспо­ миная о прошлом. Опять так нужны мне будут ее советы и помощь. Мой первый урок... С волне­ нием берусь за ручку двери, оглядываюсь. И встречаю все тот же добрый, ласковый взгляд: «Ну...». Шум стихает. Навстречу мне подымаются вихрастые мальчишки и девчонки. Как научить их жить, любить лю­ дей, верить им, верить в свою мечту?! Верю, что сумею это сде­ лать, потому что рядом будут самые лучшие помощники и друзья, мои учителя. Это они подсказали дорогу в жизнь. ...На город медленно опуска­ ются сумерки. Вот и фонари вспыхивают на улице. Звенят трамваи, не стихает говор людей. А на скамейке ейдит девушка. Оторвавшись с вет­ ки, кружась в воздухе, падает ей на колени узорчатый осен­ ний лист. Она не замечает его. Не будем прерывать ее раз­ думий. Это так хорошо, когда^ человек мечтает. В. САВИНА, 1 курс истфила. Рисунки Г. АНЦИНА, сту дента 2-го курса Математиче­ ского факультета. Н О В Ы Е С Т И X И Владимир СУВОРОВ, студент 1-го курса истфила Школьный хор Я в хоре пел. Как пел? Неважно... Но вспоминаю до сих пор Великолепный трехэтажный Залитый светом школьный хор. Забыл мальчишеские стычки, Забыл угрозы «дать ремня». Забыл... Но не забыл косички Стоявшей впереди меня. Я помню взгляд, прямой и ясный, Над головой огромный бант... Но я растрачивал напрасно Свой мощный певческий талант... Не помнить слез, не помнить боли Я б так отчаянно хотел... Учился я в четвертой школе Был толст и в школьном хоре пел. Артист Мы ставили «Бориса Годунова». Молчали зрители и не кричали «бис». На сцену выщл царственно суровый Преступный царь. Несчастный царь И столько было ярости и страсти В тревожном, хриплом голосе его... Он говорил: «Достиг я высшей власти — Ни счастья, ни покоя — ничего. Как тяжело! Как горло жжет от страха, Как душно в белокаменной Москве!» И серебрилась шапка Мономаха На стриженой мальчишьей Борис. голове Редактор В. В. ПОПОВ. Тула, тип. изд-ва газ. «Коммунар», Заказ № 16635