Вестник ТГПУ им Л.Н. Толстого №5 2008

№ 5, 2008 ВЕСТНИК ТГПУ им. JI. Н. Толстого рассуждениями об устройстве непрелож­ ного мира, весьма непросто. Роман Мартина Эмиса является отра­ жением особого тонкого мироощущения, носящего название «постмодернистская чувствительность», т. е. специфического видения мира как хаоса, первоначально предстающего сознанию лишь в виде не­ упорядоченных фрагментов. Последующее рассмотрение текстовых стратегий романа подтверждает намеренно создаваемый ав­ тором эффект хаоса повествования как от­ ражение сложности и децентрированности современного мира. Метафорика дискурсных смешений, складывающаяся в структуре художест­ венной образности романа, находит отражение на лексическом уровне: взаимо­ действие лексики различных стилей - «Do something for me. Count, please. The stabilizers. The tegretol or whatever», «In the old day I would sometimes booze my way through clinical aversion» [9, 126], а именно исполь­ зование нейтральной, специальной, воз­ вышенной лексики, результатом смешения которой создается иронический эффект, столь характерный для постмодернизма. На фразовом уровне определенные сложности при толковании и переводе вы­ зывают следующие авторские теологиче­ ские сочетания: «yeah-right suicide» (в переводе Е. Петровой: «точняк»), «drop dead beautiful» (в переводе: «Красота, за которую жизнь отдашь»; ср. drop dead - «неожиданно умереть») (Lingvo 11). На синтаксическом уровне особое внимание обращают на себя параллельные конструкции, короткие • односоставные предложения, преимущественно бессоюз­ ный способ связи: «Не shrugged. Не exhaled slowly. Не looked up», «Trader wasn’t sleep­ ing. He wasn’t twitching and gulping and scratching his hair. Trader was working» [9,97]. Обрывистость, чеканность предло­ жений, создаваемая звуковым, лексическим, синтаксическим повторами, отсутствие причинно-следственных отношений, тра­ диционно выражаемых союзной связью, создают эффект пространности, дезориен­ тированности, неуверенности, смятения, разделяемых как героями романа, так и его читателями. Языковые средства, репрезен­ тирующие авторскую картину современно­ го мира, оказывают значимое влияние на читательское восприятие создаваемого об­ раза состояния современного человека в окружающем его мире. Роман «Ночной поезд» содержит большое количество графических стили­ стических средств, взаимодействующих со средствами других уровней при реализа­ ции стилистической функции создания указанного выше образа. Выявленные в ходе анализа текстового материала как языковые, так и средства других семиоти­ ческих кодов, подтверждают наличие дискурсивных взаимодействий, также ха­ рактерных для исследуемого типа романа. Спектр элементов креолизованного текста романа «Ночной поезд» представлен ис­ пользованием курсива («Homicide. Heroin. Nice, Marvis. Come on. Downtown) [9, 54], математических формул [там же, 78], со­ ставленных героиней планов раскрытия преступления [там же, 76], сменой шрифта в повествовательной речи романа [там же, 80]. Примером дискурсивных смешений, часто встречаемых в современных газет­ ных нарративах, может стать форма автор­ ской презентации диалога Майк Хуллигзн с женихом Дженнифер Рокуэлл, характе­ ризуемая целенаправленным смешением и конфликтным сталкиванием разных дис­ курсов, сопряженных с ними тем и пред­ метных областей речи, присущих этим дискурсам культурных кодов и языков: You two met how? At CSU. She’s what? Seven years younger? She was a sophomore. I was a postdoc. You were teaching her? She was your student? No. She was Math and Physics, I was Philosophy Explain it to me. You do philosophy of science, right? I do now. I switched. Back then I was do­ ing linguistics... And what do you spend all your time thinking about now, friend? ...Many worlds. Excuse me? You mean other planets? Many worlds, many minds. The interpre­ tation of relative states. Popularly known as «parallel universes», Detective [там же, 46].