Вестник ТГПУ им Л.Н. Толстого №3 2005

ФИЛОЛОГИЯ № 3, 2005 как выразился сам повествователь, выро­ ждается в дневник ), автор же, как извест­ но, назвал «Отчаяние» романом , что вы­ звало критические замечания одного из немногих доброжелательных рецензентов Набокова-Сирина по поводу пренебреже­ ния к подразделениям беллетристических жанров [20, 119]. Действительно, «Отчая­ ние» и по объему, и по количеству персо­ нажей и событий - повесть, но жанровые подразделения - повесть и дневник перво­ личного повествователя и роман Набокова- автора - создают необходимую субъект­ ную перспективу, образуя рамочную структуру: дискурс текста (как целое) вби­ рает в себя дискурс диегетического по­ вествователя (как часть целого). В тексте с диететическим рассказчиком выражение авторской модальности затруднено: экс­ плицитные способы выражения идеологи­ ческой позиции автора противоречили бы типу повествования. В этих условиях вы­ ражение авторской оценочной модально­ сти возможно только через подтекст, про­ читывающийся как неявный план модели­ руемого автором дискурса диегетического повествователя. Одним из способов выражения подтекс- товой информации становится фразеосеть текста - совокупность функционирующих вдискурсе повествователя и персонажных дискурсах, цитируемых повествователем, ФЕ, системно организованных и эксплици­ рующих смысловые доминанты текста. Прежде чем непосредственно обра­ титься к исследованию части текстовой фразеосети (а именно его экспрессивного ядра, представленного индивидуально-ав­ торскими преобразованиями ФЕ) «Отчая­ ния», необходимо несколько слов сказать о проблеме авторства: можно ли считать функционирующие в дискурсе перволич­ ного повествователя окказиональные ФЕ единицами идиолекта В. Набокова как языковой личности или это единицы моде­ лируемой В. Набоковым языковой лично­ сти персонажа? Иными словами: насколько корректно сформулирована сама тема ис­ следования? Персонажный дискурс - это, по Бахтину, слово изображенное, в отли­ чие от изображающего слова автора. В ли­ тературе неоднократно отмечалось, что персонажи-пошляки у Набокова склонны х примитивным языковым играм: беспре­ станно каламбурят, шутят, перевирают ци­ таты (см. по этому поводу [10, 508; 17, 123], а также нашу работу [1, 181]). В мо­ делировании подобных дискурсов исполь­ зуются окказиональные трансформации и модификации ФЕ, выполняющие характе­ рологическую (рисуют речевой портрет персонажа) и оценочную (как правило, тем или иным способом выражается отрица­ тельное отношение автора к персонажу) функции. Говоря о героях-пошляках, обыч­ но имеют в виду Щеголева из «Дара», но субъект интересующего нас здесь дис­ курса вовсе не так примитивен, как Щего­ лев, и соответственно трактовка образа ге­ роя «Отчаяния» отнюдь не однозначна, как, впрочем, и интерпретация самого тек­ ста (см. обзор точек зрения в работе [18]). На наш взгляд, когда мы имеем дело с персонажным дискурсом любой сложно­ сти (будь то дискурс Щеголева в «Даре» или дискурс Германа Карловича в «Отчая­ нии»), языковые единицы этих дискурсов следует рассматривать как единицы худо­ жественного идиолекта Набокова, кото­ рые могут входить или не входить в идио­ лект Набокова-человека, что, однако, не препятствует их интерпретации в качестве единиц идиостилевой системы художника, так как в нее (в эту систему) входит и изоб­ раженное слово и слово изображающее. Роль ФЕ в повествовании от первого лица многократно возрастает, так как упот­ ребление языковых единиц, которые «не столько обозначают, сколько выражают отношение говорящего к тому, что обозна­ чается» [19, 15], характеризует диегетиче­ ского повествователя как языковую лич­ ность. Кроме того, игра, основанная на трансформациях и модификациях ФЕ, не­ редко служит в тексте маркером авторско­ го присутствия, являясь имплицитным спо­ собом выражения авторской модальности. Иными словами, за изображенным словом «скрывается» слово изображающее. Фразеоцентрический анализ позволяет выявить основные типы индивидуально­ авторских преобразований ФЕ. Как извест­ но, варьирование может затрагивать как форму, так и содержание ФЕ, может нахо­ диться в пределах нормы или нарушать ее [3; 5], формируя следующие оппозиции: