ВОПРОСЫ ИСТОРИИ И ТЕОРИИ РУССКОГО ЯЗЫКА. 1968.

гласных верхнего и среднего подъема обнаруживаем: ча-^б, пшанб, часбу, за пчалбй, цанбй, жаутбк, чаунок; в’ичарёиц’, жауц’ёц’, жал’ёц’, ап цан’ё; час”ц’ёй, чарбт, на б’иражочку, п’ирайшоу, запражбм; ажан’йус”а, пшан’йца, чадз’йц’, цан’йц’, шчас”л’йвы, жаншчына, шасты, ат пчалы, б’ис даны; жаутуха, цалуйу; перед ударяемым гласным нижнего подъе­ м а— звук ы ( = этимологическому и): жынатый, пчыла, чыса, шыТац’, цына, брыТада, стрыл’ац’). И так же, как в говоре переселенцев, перед слогом с ударенным а вместо ы нередко употребляется а: жана, дана, б’ис дара, цапам’и, н’и чапай, жара, натрасл’й, Уарцазац’, упраТайуцда (Вылов, Х[1а;пы, Тетерин, Друдк). Таким образом, приведенные материалы свидетельствуют о том, что произношение гласных после шипящих, ц и р в первом предударном слоге в говоре белорусов-переселенцев является исходным белорусским, причем и те отступления от принципа диссимилятивного яканья, которые наблюдаются в говоре переселенцев после шипящих (ср.: жана, жара, шап- тац’ и т. п.), унаследованы ими из Могилевского говора. Однако в речи молодого поколения, а также представи­ телей колхозного актива наблюдаются и другие отступления от принципа диссимилятивного яканья после шипящих. Вме­ сто а.в слоге перед ударяемым гласным верхнего и среднего подъема (ср.: шастой, жан’йх, жалудак, б’ис даны, ат пчалы и т. п.) нередко произносится звук е или гласный средний между э и ы. Например: шэстой, к жэн’ё, цэной, жэн’йлс’а, ч’етыр’и и пр. Перед слогом же с ударяемым а сохраняет­ ся ы (и): жына, жырд’ам’и, ш’ч’итац’, пч’ила, уч’ира (фч’ира), нач’иват’, цына и т. п. Такое произношение, наблюдаемое у молодежи и пере­ довых групп населения переселенческих деревень, явилось прежде всего результатом влияния русской литературной речи (ср. русское литературное: жэысток’ий, шэыст6й, шэ^'п- тать, жэыл’ёзо и т. п.) и отчасти местного окружающего го­ вора, в котором в настоящее время преобладает такое же произношение, развившееся под влиянием литературного языка, вместо господствующего прежде диалектного жона, шостбй, жонатой и т. п. (см. ниже). Кроме того, следует от­ метить, что в пределах самого переселенческого говора от­ меченное произношение (жэыну и т. п.) могло поддерживать­ ся аналогией с формами жына, жынатый, шьштат’, ш’ч’итат’, жылат’, пч’ила, цына и пр., где ы (и) употребляется в говоре переселенцев по законам диссимилятивного яканья. 62