УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ ВЫПУСК 3

объяснения. Об этом же говорит и Энгельс в цитированном выше отзыве о Горации. Но протест Горация был слишком слабым, робким и трус­ ливым. Пушкин справедливо называет горацианскую сатиру „тонкой, легкой и веселой" (письмо к Вяземскому I IX-1822 г.). В этой сатире не было основного— обличительной силы. Рус­ ские революционные демократы первые в науке о литературе ясно и громко заявили, что переход Горация на службу к Августу губительно сказался на идейном содержании его поэзии. Раболепствуя перед властелином Рима, обслуживая запросы аристократического читателя, поэт неизбежно должен был отказаться от высших идеалов свободы, игнорировать народ­ ное творчество и превратиться в поэта красивой формы. Гораций, несомненно, никогда не достигал такой искрен­ ности и силы чувства, какая была характерна для поэзии Катулла. И дело здесь не только в различии талантов двух писателей, но, главным образом, в различии их мировоззрений. Политически независимый Катулл, конечно, мог быть гораздо более искренним и страстным в своих стихах, чем Гораций, который постоянно оглядывался на Августа и Мецената. В наши дни проблема ренегатства, поставленная со всей принципиальностью революционными демократами, приобретает особую остроту и актуальность. Чернышевский и Добролюбов гневно осудили политическое ренегатство. Они ясно показали, что отказ от прогрессивных, свободолюбивых идей ведет за собой творческое оскудение художника. Так и кажется, что их страстные слова адресованы сегодняшним ренегатам, всем этим синклерам, Пристли, сгейнбекам, которые откровенно переш­ ли на службу к темным силам империалистической реакции и войны, заплатив за это полным банкротством в области искусства, гибелью своего литературного таланта.