УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ ВЫПУСК 11

Близок к этим примерам и тот, который находим в «Дядюшкиной сне»: Полицмейстер, например, совсем потерялся, разумеется, только нравственно: физически же он явился налицо, хотя и с довольно вытянутым лицом. 1_ 277. Каламбур здесь не ограничивается одним оксюмороном («поте­ рялся» и в то же время «явился»), но дана и дополнительная игра словами: фигуральное и потерявшее первоначальный смысл выражение «налицо» вновь его обретает благодаря конкретной иллюстрации: «с вытянутым лицом». Такой же прием находим и & каламбуре прокурора по отношению к Дмитрию Карамазову: Экспертиза медиков стремилась доказать нам, что подсу­ димый не в своем уме... Я утверждаю, что он именно в своем уме, но что это-то и всего хуже: был бы не в своем, то ока­ зался бы, может быть, гораздоумнее. X, 365. Стершийся словесный штамп «не в своем уме», обозначающий обычно состояние как бы невменяемости, нарочито понимается прокурором буквально, и уж против этого, буквального, понимания направляется его дальнейшая полемика. Прием софистический, адвокатский... Так же, впрочем, острит непосредственно и сам Достоевский: Приезжают к нам немцы всякие: и без царя в голове, и такие, у которых есть свой король вШвабии. XIII, 34. Ясное дело: только каламбуря, можно сопоставлять «царя в го­ лове» и «короля в Швабии». Этот прием унификации фигурального и конкретного значения слова встречается у Достоевского уже в его самых ранних произведениях. Так, о Ползункове Достоевский указывает, что он был всесветным шутом и с покорностью подставлял свою голову под все щелчки в нравственном смысле и даже в физическом, смотря по тому, в какой находился компании. I. 359. Сам Ползунков о своей бабушке повествует, что она была вполне з а мк н у т а я : она была слепа, нема, глуха, глупа —- все что угодно. 1 362. И в другой раз тот же Ползунков говорит: Только он волею божию помре, а завещание-то совершить все в долгий ящи к откладывал, оно и вышло так, что его ни в каком ящи к е не отыскали потом.... 1,364. «Долгий ящик», выражение, которое уже около трехсот лет употребляется в значении исключительно временном1и ни с каким Происхождение этого выражения, предполагают, следующее: у дворца. Алексея Михайловича, в Коломенском селе, был сделан длинный ящик,, куда клались челобитные, остававшиеся обычно без движения благодаря волоките канцелярских чиновников, так что народ переименовал длин- яи1нк в Долгий ящик (см. Михельсон. «Ходячие и меткие слова* СП!» 1896 г., стр. 330, П. 210).