УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ ВЫПУСК 11

мазова убил. И не случайно, конечно, название этой главы _ ^<13 темноте» (кн. VIII, гл. 4) — перекликается с названием другой главы — «И пока еще очень неясная» (кн. V, гл. 6), главы, в кото­ рой Смердяков, будущий убийца, впервые намекает на задуман­ ное им преступление и как бы испрашивает на него разрешения i-y Ивана. Так глава «Не очень ясная» еще более затемняется главой «В темноте», и эта-то «неясность» и «темнота» и приводят к «судебной ошибке». Достоевский любил подобные двусмысленные, с символическим, обертоном, заглавия. Таковы заглавия: «Записки из Мертвого до­ ма», «Необыкновеннее происшествие, или Пассаж в пассаже», ,«И-диот» и др. Еще больше таких двусмысленных и многосмыс- .ленных Заголовков и оглавлений мы встречаем в его «Дневнике писателя» и публицистических статьях.1 Так от эпизодических и частных случаев до общих и обобщаю­ щих наименований целых глав и даже произведений сквозь весь .лабиринт творений Достоевского тянется неразрывная нить острот и каламбуров, не только входя составным и существенным элементом в ткань стиля, но и вплетаясь в основу конструкции, в клубок и узел самого сюжета. 6 . Наш обзор острот и каламбуров у Достоевского был бы не полон, если бы мы не коснулись собственных имен. Но этой темы мы, действительно, здесь можем лишь коснуться. В произведениях Достоевского «обыгранных» имен такое большое количество (почти все собственные имена его героев), и способы и приемы их ■осмысления так сложны и многообразны, что они требуют особого исследования. Однако на некоторые простейшие случаи мы все же здесь укажем.2 Самый элементарный-способ обыгрывания имен’ состоит, как известно, в том, что собственное имя правильно или ложно («на­ родная этимология») осмысляется в его нарицательном значении и этим комически осмысляется и носитель этого имени. Этот прием, конечно, не сложный, а порой и вульгарный, и Достоевский 1 Характерно в этом отношении заглавие одной его статьи в «Дневнике писателя» за 1876 год: «Благодетельный швейцар, освобождающий русского мужика» (XI, 258), где исходя от швейцара — швейцарца («и просвещение несущий всем швейцар») он договаривается до швей- цара-слуги и переходит к очередному бичеванию «лакейства» русских либералов перед Западом и его просвещением. 2 Анализ более сложных случаев см. в моих статьях: «Видение 1ермана. Пушкин и Достоевский» («Славия» П. 1930, IX, 4); «Прыжков и Достоев­ ский» («Каторга и ссылка», М., 1931, №№ 8—9); «Роман Белкина. Пушкин и Достоевский» («Звезда» № 9, Л. 1936) и «Имена и прототипы литератур­ ных героев Достоевского» («Ученые записки Тульского педагогического института» вып. 8. Тула, 1958 г.).