УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ ВЫПУСК 11

— Те-те-те, вознепщеваху! и прочая галиматья! Нешцуйте-,. отцы, а я пойду. Может показаться, что Федор Карамазов, передразнивая игу­ мена, просто коверкает сказанные тем слова, превращая «тя» в. «те-те-те», а «возненавидиши бесчестящего» — в «вознепщеваху». На самом же деле подбор звуков осмыслен: «непщевание» по-цер­ ковнославянски означает лицемерие ,и Карамазов как бы говорит «Отцы, не лицемерьте вашей церковнославянщиной, говорите,, как все». Всего чаще прибегает Достоевский к сдвигам в начале и в конце слова. В последнем случае это приводит к усилению интона­ ционное™ ударных слов посредством рифмы. Так, на званом вечере у Епанчиных один из гостей отзывается о Мышкине: C’est tres curieux et Ires serieux. VI, 483. Петр Степанович Верховенский говорит о губернаторе Лембке: Я его ужасно т р е т ирую, то есть компроме тирую. VII, 186. Любопытно, что в последнем случае Достоевский строит свою игру на словах заимствованных и приобретших сходное звучание лишь на новой почве. Еще решительней оперирует Достоевский словами исконно русскими. Из-за обилия подобных примеров, ограничусь наиболее типичными из «Братьев Карамазовых»: Почему же непременно, коли был, то иубил. X, 899. Не я убил! Беспутен был, но добро любил. X, 413. Бежит и визжит, бежит и визжит. ' X, 202. Тиранил... обучая ее всяким штукам и наукам. Х,187. Я молчу, я кучу. IX, 113. Кряхчу и мычу. IX, 305. Вся эта возня и мазня. X, 10. Вследствие всего сего я и притих. IX, 203. Иногда рифма падает на естественный раздел фразы и делает речь как бы размеренной. Так, защитник Мити говорит: Да, страшная вещь — пролить кровь отца, — Кровь родившего, Кровь любившего, Кровь жизни своей для меня не жалевшего, С детских лет моими болезнями болевшего, Всю жизнь за мие счастье отдавшего И лишь моими радостями, моими успехами жившего. X, 404. При нашем, базирующемся на рифмовке, членении предложе­ ния явственно выступает его ритмичность в целом и строгая со­ гласованность его частей, прдчеркнутых созвучными дактилически­ ми концовками, что, между прочим, очень хорошо передает «высо­ кий» риторический пафос знаменитого столичного златоуста, ко­ торый и в дальнейшем продолжает в том же стиле: Родивший не есть еще отец, а отец — родивший и заслу­ живший. X, 407. 18