УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ ВЫПУСК 11

Лебядкин ли, Лебедев ли — это птицы одного полета. И того ^ке полета Иволгин Ардалион Александрович.1Неутомимый враль и пьяница, плетет он перед слушателями очередную небылицу: Рядовой Колпаков совершает кражу, — сапожный т о в а р у т о в а рищ а... VI, 88. «Товар у товар-ища» — это характерное цепляние за звуки человека с расслабленными центрами, не умеющего вовремя остановиться. Еще рельефнее это выступает в другом его рассказе не то о капитане, не то о Капитоне, не то о Ерошке, не то о Еро- пегове. Злой Ипполит и грубый Ганя своими насмешками и возражениями еще более его подзадоривают: I —-Ну вот, слышали, собственный ваш сын тоже говорит, что никакого капитана Еропегова не было... — Капитона Еропегова, а не капитана... Капитона... Под- !'■ полковник в отставке, Еропегов... Капитон. :л 1 ;л — Да и Капитона не было! совсем уж разозлился Ганя. . Ц — По... почему не было? пробормотал генерал... о, боже! Ж 1 Еропегова, Ерошки Еропегова не было! — Ну, вот, то Ерошки, то Капитошки! — ввернул Ипполит. — Капитошки, сударь, Капитошки, а не Ерошки! Капитон, Капитон Алексеевич, то бишь, Капитон... Подполковник... в отставке... Женился на Марье... на Марье Петровне Су... Су... друг2 и товарищ... Сутуговой... с самого даже юнкер- Щ ства. Я за него пролил... я заслонил... убит. Капитошки Еропе гова не было! Не существовало! VI, 420. Здесь мы имеем дело с человеком не только пьяным, но и явно «больным. Центры речи у Иволгина не расслаблены лишь, а и заторможены. Это заплетание «Су... Су... Сутуговая» уже подлин­ ное тугоязычие, которое вот-вот перейдет в полную афазию и паралич. И ведь в самом деле, почти непосредственно после этого рассказа и постигает генерала удар. И нет сомнения, что уже ьо время своего рассказа Иволгин не был здоров. И не только и не столько пьяному, сколько болезненному состоянию Иволгина следует приписать это неудержимое скольжение по звуковому потоку: Капитан>Капитон>Капнтошка>Ерошка>Еропегов. В пси­ хиатрии установлено, что некоторые «болезненные состояния мыслительной деятельности... выдвигают на первый план пред­ ставление о созвучии слов в сравнении с значением слов... такие больные в своих речах следуют, как говорит формула, «внешним ассоциациям.-. Впрочем, для того, чтобы созвучия слов возобла­ дали над их значением, не обязательно, чтобы болезненное состоя­ ние достигло такого апогея, как у Иволгина: всякое достаточно •сильное нарушение душевного равновесия обостряет склонность к 1 Зять Иволгина-Птицын, а лучшим своим другом называет он некоего Соколовича (VI, 115). Вся эта «птичья» ономастика не случайна, но здесь мы не имеем возможности на этом подробно остановиться. 2 «Женился на Марье... су... су... друг» — вероятно, он хотел сказать, «су -пру г», а выговорил «друг». 13