ПРОБЛЕМЫ РУССКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ. 1978

не рожон было нельзя". ( I I I , 345); "Чего ты разошелся так? И бом­ бами швыряешься и на рожон прешь" ( I , 306); пороть чушь вместо нести чушь: " . . . нечего чушь пороть" ( I , 297) и т .п . Такого ро­ да экспрессивно окрашенные просторечные фразеологизмы Гайдар включает только в произведения, отражающие бурные, высокого эмо­ ционального накала события революции и гражданской войны, причем только в речь пероонажей, как правило, представителей старшего поколения. Попользуются они писателем как одно из ярких средотв передачи внутреннего состояния героев, их настроений, пережива­ ний, чувств, а также для изображения их отношения к поступкам других пероонажей, к явлениям и событиям действительности. Сле­ дует отметить, что Гайдар крайне редко включает подобного рода эмоционально-экспрессивные фразеологизмы прооторечного характера в произведения для детей. Одиночные употребления таких фразеоло­ гизмов находим лишь в рассказе "Р.В.С." и в повести "Не графских развалинах". Позднее Гайдар откажется от введения подобных про­ сторечных фразеологических оборотов в произведения для детей. В отдельных случаях Гайдар заменяет один из компонентов общеизвестного фразеологизма не узуальным, а окказиональным си­ нонимом того же тематического плана. Интересен фразеологизм соро­ кам на смех, включенный Гайдаром вместо известного курам на смех в несоботвенно-прямую речь старика-сторожа из рассказа "Чук и Гек": "Мать раздобрилаоь и кинула Смелому кусок колбасы. Тогда сторож заворчал и оказал, что если в тайге собак кормить колба­ сой, так это оорокам на омех'Ч Ш . 6 2 ). В данном случае замеще­ ние привычного компонента окказиональным продиктовано не столько отилиотическими целями, сколько самой ситуацией: трансформирован­ ный оборот раскрывает важную особенность жизненного уклада сто­ рожа, прожившего всю свою жизнь в тайге, в окружении диких живот­ ных и птиц. Заменяющий компонент нередко выполняет особую характеро­ логическую функцию, раскрывает идейную оуть гайдаровского образа. В повести "Буыбарэш" читаем: "С пакетом за пазухой, о ременной нагайкой, которую он нашел близ дороги, Иртыш - омелая голова ве- оело держал путь на Роооошанск" (1У, 431). Иртыш, этот юный бо­ рец за "светлое царство социализма", за революцию - именно смелая голова. Не бедовая, не буйная ( обычные атрибутивные компоненты в общеизвестных устойчивых словосочетаниях бедовая голова, буйная голова) , а именно омелая. И это существенно. Замещая узуальный компонент бедовая, буйная своим - омелая. Гайдар подчеркивает, что Иртыш отнюдь не бесшабашный, бездумно отчаянный мальчишка, а - 116 -