ПРОБЛЕМЫ РУССКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ. 1978

О муза плача, прекраснейшая из муз! О гы, шальное исчадие ночи белой! (ЮЗ) В этих отрочках, обращенных к Анне Ахматовой, мы нвходим очень выоокую степень уплотнения словосочетания как языковой единицы: во фразеологизм "исчадие ада" вместо олова "ад" подставляется фразеологическое сочетание "белая ночь", оксюноронное по овоей природе. Окоюморонность еще более усиливается в сочетании элё- ментов "белая ночь" и "исчадие", т .к . "белая ночь" традиционно- поэтический символ тишины и света. Оксюморон - художественный прием, очень существенный в поэтике М.Цветаевой. Целиком на окоюмороне построено стихотво­ рение : Мой день беспутен и нелеп: У нищего прошу на хлеб, Богатому даю на бедность . . . (132) 4. Изменение грамматической формы одного из элементов или всего сочетания. Не счастья - стара! Цвет - ветер одул! (252) Большая образность сочетания Цветаевой "ветер сдул" по сравнению с традиционным "ветром сдуло" достигается за счет то­ го, что безличная отрадэтельная конструкция заменяется личной о выраженным субъектом действия. Подлежащим становится не объект действия (ц в ет), как в общенародном фразеологизме, а субъект, причем активный: ветер - один из самых значительных образов в поэтике М.Цветаевой. Противоположную замену личной конструкции на безличную наблюдаем в таких строках: Над цветком любви - Знаю, как окрипелооь Негрскими зубьми. (286) В последнем примере видим изменение не только всего соче­ тания в целом, но и слова: зубами> зубьми. Более короткая,про­ сторечная, эта форма и более эмоциональна, неправильность ее соответствует идее Цветаевой о неуправляемости поэта - основной идее стихотворений пушкинского цикла. 5. Расширение состава фразеологизма. Всей тяжеотью крови, За то, что за руку. Колен, глаз - Свеж и чист. В последний земной На волю вывел, . . . (312) Раз! (177) 100 -