Проблемы истории русской литературы 1973 г.

Точно так же стихотворение «В Праге», весьма красочно живописуя посещение героем этого города, оборачивается язвительным выпадом против славянофильской религиозно- политической концепции А. С. Хомякова. Стихотворение «В прусском вагоне» не отличается ни ори­ гинальностью сюжетной ситуации, ни конкретностью и бо­ гатством реалий «путевых .картин». Название его практиче­ ски исчерпывает эту ситуацию, а .содержанием становятся дорожные думы некоего русского путешественника, его раз­ мышления о способах передвижения. Железная дорога вну­ шает герою глубокую неприязнь. Всем своим существом он противится насилию «мертвой машины» над его «волей»: По чугунным рельсам Едет поезд длинный; Не свернет ни разу С колен рутинной. Часом в час рассчитан Путь его помильно... Воля моя. воля! Как ты здесь бессильна! Он отдает решительное предпочтение русской тройке: То ли дело с тройкой: Мчусь, куда хочу я. Без нужды, без цели Землю полосуя. Не хочу я прямо — Забирай налево. По лугам направо. Взад через посевы... (т. 7, стр. 513) Было бы неверным видеть в элегических сетованиях доб­ ролюбовского героя проявление его личной причуды, стран­ ность его комического характера. Автор сатиры проницатель­ но фиксирует здесь одну из черт социальной психологии рус­ ского дворянства 1850—60-х годов. В своем очерке «Железная дорота» (в книге «Читая Толстого») профессор М. С. Альт­ ман приводит интересный материал, характеризующий вос­ приятие этого нового вида транспорта такими разными пред­ ставителями тогдашнего «образованного общества», как Крепостник Философов, в «паническом страхе» запрещавший своим взрослым сыновьям ездить по железной дороге, или профессор Чичерин, сожалевший о том, что «с железными дорогами все изменилось. Едешь несравненно скорей, с го­ раздо большими удобствами, но вся поэзия путешествия ис­ чезла». «Нечеловечески машинально и убийственно однооб­ разно»,— так формулировал свое впечатление от путешествия 7