Проблемы истории русской литературы 1973 г.

лейтмотив («тонкая ироническая улыбка» Ланжерона, «зер­ кальные, не пропускающие к себе глаза» Сперанского, «бы­ стрые», «бегающие» глаза Растопчина). Толстовские портреты исторических лиц с предельно ма­ лым количеством деталей не производят впечатления эскиз­ ных, незаконченных (что неизбежно произошло бы с живо­ писными портретами), потому что выбранные детали обога­ щены психологическим подтекстом, который позволяет чи­ тателю почувствовать и даже представить опущенные писа­ телем детали. Но, главное, возможность словесного искусст­ ва обходиться без детализированного портрета основана, во- первых, па том, что в понятие словесного портрета включа­ ются помимо одежды, позы также манера держаться и маие- ¡ра говорить, во-вторых, па том, что, в отличие ют живописи, портрет в литературе в редких случаях выступает как един­ ственное средство создания образа и не всегда является главным средством повествования о человеке. Провозглашен­ ный самим Толстым важнейший принцип искусства, выра­ жающийся в том, что каждая мысль «теряет свой смысл, страшно понижается, когда берется одна из того сцепления, в котором она находится» (62, 269)., имеет прямое отношение и к портретному искусству. При создании образа портрет вступает в сложные отно­ шения с другими приемами, поэтому ощущение пластичности портретного рисунка зависит от меры пластичности образа в целом. Для Толстого порой важен не сам портрет, а то, .что за ним просматривается. В отдельных случаях, ощущая фи­ зическое бытие персонажа, мы вовсе не замечаем, что порт­ ретная характеристика этого персонажа или отсутствует, или незначительна. Раскрыть секрет подобного явления позволя­ ет в какой-то мере история с портретом генерала Ермолова. В рукописи Л<Ь 46, где воспроизводятся события войны 1805 года, передается эпизод встречи Ермолова с князем Анд­ реем и Борисом Друбецкп.м в штабе, где служил последний: «Здесь первый раз Борис видел знаменитого впоследствии Ермолова. Они (Борис и князь Андрей.— Н. М.) только вы­ ходили, как вошел огромного роста, полный, с короткой шеей, и огромными волосами артиллерийский офицер, с замеча­ тельно резким и красивым лицом. — А князь! — сказал он Волхонскому голосом, который показался неестественным Борису, и с улыбкой, 'которая по­ казалась еще притворнее Борису.— Мне вам ' два слова нужно. 37