ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2012

62 метил писатель в учение Лао-цзы. А может быть именно в этом аспекте проблемы, то есть мышления как отражения существующего, и состоит та минимальная рецепция материалистического элемента учения даосов в миропонимание русского писателя…? Характерная для китайской философии идея единства природы и человека для Л. Н. Толстого была очень близка. Например, Г. А. Ткаченко пишет, что в даосской философской мысли был осуществлен призыв возврата к природным основаниям бытия, и часто такая пропаганда подразумевала идею деревенского, неурбанизиро- ванного существования, где отношения строились на простых, гармонизированных началах. [Этика: Энциклопедический словрь, 2001, 105] В размышлениях Льва Толс- того мы встретим похожую идею, где красной нитью проводится мысль о необхо- димости жить в соответствии с естественной средой обитания человека, в гармонии с природой и всем живым миром. Этот путь признавался русским писателем одним из составляющих совершенствования общества, где главной деятельностью, помимо культивирования нравственного начала, должна стать и любовь к труду, работа на земле, то есть поддержание не только морального, но и физического здоровья. Можно предположить, что некоторая доля рецепции в отношении данной концеп- ции есть, но приписать ее целиком только китайской мысли сложно, так как русский мыслитель был увлечен не только учениями Востока, но и философскими трудами, и большую роль в формировании толстовского миросозерцания сыграл Жан-Жак Руссо, который также призывал вернуться к природе. Идея нравственного самосовершенствования является сквозной темой и фило- софских размышлений Конфуция, и Лао-цзы, и яснополянского мыслителя. И анали- зируя используемые Л. Н. Толстым цитаты, выражающие китайскую мысль, мы мо- жем констатировать, что именно эта сторона и конфуцианского, и даосского учений наиболее привлекала писателя. Обращаясь к собственно китайской религиозно- философской мысли мы можем обнаружить, что стремление к совершенству подра- зумевает не просто приоритет духовного начала, но и гармонию его с телесным. Если мы вспомним идею достижения бессмертия в даосских воззрениях, составляющую сотериологическую часть этого учения, то увидим, что целью не является достижение лишь духовного бессмертия, а только в единстве с телесным началом. Лев Толстой в своих представлениях о человеке и его составляющих – душе и теле, пришел к вы- воду о необходимости их гармони. Мыслитель фактически интегрирует, собирает «цельного» человека с помощью единения «природной» и «духовной» ипостасей. Мыслитель верит, что каждый наделен не только бесконечной моральной силой, но и физической, которая часто мешает, противостоит первой. Амбивалентность челове- ка в толстовской философии подтверждается идеей души, как блага для ближних, для «других», и идеей плоти – личного блага. Именно в этой мистической связи духа и плоти есть открытие тайны противоречия человеческой натуры. Духовная жизнь, по убеждению писателя, которая должна быть целью любого человека, невозможна без гармоничного согласования с плотской жизнью. Сближает даосов и Л. Толстого еще и то, что достичь совершенства, гармонии, истинного знания может человек только. Учение даосов о естественности, которая предполагает выстраивание жизни сообразно природному основанию тесно связана с принципом недеяния – (у вэй), который, прежде всего, понимается как «стремление к спонтанному следованию природному естеству вплоть до полного слияния с ним в виде самоотождествления с господствующим в мире беспредпосылочным и нецеленаправленным Путем-дао». [Гусейнов, 2003, 27] Иногда толстовское непротивление трактуют как проекцию принципа у вэй даосизма на пространство российского миропонимания. Если мы хотим понять, что привлекало Толстого в учении Лао-цзы, то нам следует обратиться к тем мыслям китайского мудреца, которые писатель приводит