ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2012

256 вого времени. Таким образом, содержательность и сложность культурного текста во многом обусловлены местом, которое занимает в современном обществе книга и – шире – письменный текст. «В процессе чтения мы аккумулируем тексты, фрагмен- ты текстов, фраз, оборотов, словосочетаний. Создаваемые нами тексты – лишь ре- зультат декомпозиции усвоенных текстов. Количество и качество прочитанных текс- тов, степень начитанности – важнейшая характеристика языковой личности» [Жу- равлев, 1991, 72]. В основе организации лексикона языковой личности лежит принцип ассоции- рования, выражающийся в том, что любое слово, в том числе и прецедентно значи- мое, не существует изолированно в сознании, в памяти, в речи, а напротив, связано множеством связей, семантических, грамматических, ассоциативных, с другими словами языка, которые в совокупности образуют ассоциативно-вербальную сеть (АВС). АВС – это способ держания языка в памяти его носителя (Ю. Н. Караулов), причем каждый «узелок» в этой сети образует собственное ассоциативное поле, ко- торое позволяет получить представление о том, какой комплекс знаний, в том числе и о русской культуре, присутствует в языковой памяти молодых людей и как они готовы оперировать этими знаниями. Такого рода сведения содержатся в Русском ассоциативном словаре, построенном как ассоциативный тезаурус русского языка, который, как отмечают его авторы, является не только зеркалом жизни русского языка, но и позволяет получить представление о состоянии массового сознания в российском обществе на ближайшие десятилетия, «иными словами, Русский ассо- циативный словарь – это «выход» в будущее сознание русских, живущих в XXI сто- летии» [РАС I: 4]. В материалах РАС, как в зоне стимулов, так и в зоне реакций, представлены прецедентные имена собственные, совокупность которых можно рассматривать как «персоносферу» современной культуры: сферу персоналий, сферу литературных, исторических, фольклорных, религиозных персонажей [Хазагеров, 2002]. В антро- понимикон словаря входят такие разные по культурной ауре имена, как Бах , Бреж- нев , Гагарин , Гете , Гоголь , Гончаров , Горбачев , Достоевский , Ельцин , Каспаров , Ленин , Ломоносов , Маркс , Магомет, Пушкин, Толстой , Хрущев , Чайковский , Чехов , Шиллер , Эйнштейн и др. Если рассматривать персоносферу как поле, а прецедентные имена как средст- ва экспликации различных фрагментов этого поля, то даже простой количественный подсчет доказывает «литературоцентричность» культурных знаний «усредненной» языковой личности. При этом показательно отсутствие в словниках РАС, а значит, и в языковой памяти личности имен представителей современной литературы, под- тверждающее, на наш взгляд, вывод Г. Г. Хазагерова: «Оплотом русской персоно- сферы является русская классика» [2002, 143]. В этой персоносфере, которую мож- но рассматривать как часть общего текста русской культуры, имя Лев Николаевич Толстой организует собственный культурный текст. Во-первых, следует отметить, что вместе с другими именами русских писателей оно закреплено в вербальной па- мяти и языковом сознании носителей русского языка и входит в прецедентный ан- тропонимикон в составе АВС. Об этом свидетельствуют антропонимические реак- ции на стимул Толстой, отражающие его устойчивую связь с другими великими именами русской литературы: ТОЛСТОЙ: Пушкин (4) , Горький, Достоевский, и Чехов, Чернышевский. Современные студенты знают и о том, что фамилию Тол- стой носили писатели, жившие в разное время или представляющие разные литера- турные жанры. Это отражено в «уточняющих» реакциях – ТОЛСТОЙ: Лев, Алек- сей, Лев и Алексей, писатели, поэт (можно предположить, что реципиент имел в ви- ду А. К. Толстого). К сожалению, наиболее частотными оказались «анкетные» реак-