ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2012

196 Достоевский, ратовавший за восстановление погибшего человека, намечает путь нравственного воскресения. Этот путь Раскольникову укажет Соня. На окраи- нах города Раскольников вдыхает чистый воздух и испытывает жажду перерожде- ния. Идя на преступление, Раскольников думает о возведении высоких фонтанов, которые освежали бы воздух на всех площадях, о распространении Летнего сад вплоть до Михайловского сада, а также о том, что в больших городах пагубно се- литься там, где нет садов, фонтанов, где грязь, вонь и всякая гадость. Желание Рас- кольникова раздвинуть пространство Летнего сада до необозримых границ не слу- чайно: издавна сад выступает как земной рай. Сенсорно моделируемый Раскольни- ковым образ благоухающего сада несет семантику открытости, простора, обозримо- сти, свежести, гармонии. В утопических «прожектах» Раскольникова, идущего на убийство-самоубийство, обнаруживается метафизическая жажда жизни и искупле- ния, стремление «обновиться». Духовную потребность воскресения символизирует фонтан, «освежающий воздух на всех площадях», и журчащий ручей из грезы Рас- кольникова, откуда герой пьет чудесную голубую холодную воду, бегущую по раз- ноцветным камням и чистому с золотыми блестками песку. Животворящая, очи- щающая вода в видениях Раскольникова и благоухающий «освежающий воздух» – важные приметы «золотого века», рая-сада. Эти символы возникают вновь в по- следнем видении выздоравливающего Раскольникова, когда он сидит на берегу Ир- тыша (река – элемент сакральной мифологии, особое пространство между своим и чужим) и видит за ним другой мир. Выход из душного, переполненного дурными запахами Петербурга сопряжен с миром Божественного, с чистым воздухом, про- стором широкого, пустынного, свободного «пространства Иртыша». В «Преступлении и наказании» не всегда чистый благоухающий воздух явля- ется свойством идеального. Сильный душистый ароматный запах нарциссов и роз в последнем сне-бреде Свидригайлова выполняет сигнификативную функцию, вы- ступая как знак смерти: «<…> свежий, легкий, прохладный воздух проникал в ком- нату <…> посреди залы <…> стоял гроб <…>. Гирлянды цветов обвивали его со всех сторон» [Достоевский, 6, 391]. Появление нарциссов и роз в этом сне-бреде не случайно: в древнегреческой мифологии нарцисс – символ смерти; сильный одур- манивающий запах нарциссов порой вызывает головную боль у людей с расстроен- ными нервами; символика розы амбивалентна: это символ любви, счастья, а также смерти (греки носили розу в знак траура, как символ эфемерной жизни, которая также быстро увядает, как и роза); у христиан роза выступает символом разврата и гибели [Золотницкий]. Нарцисс и роза в контексте сна Свидригайлова и всего ро- мана в целом находятся в одной семантической парадигме и являются символами нравственного падения Свидригайлова и роковыми предвестниками его смерти. Нам не встречались специальные работы, посвященные анализу запахов в «Воскресении», хотя запах в этом романе играет огромную роль. В отличие от зловония, пронизывающего Петербург Достоевского, в первой главе «Воскресения» доминирует запах возрождающейся к жизни земли, запах распускаю- щихся пахучих листьев берез, тополей и черемух. Наполненное весенним запахом на- чало «Воскресения» – своего рода увертюра романа, ключ к его ольфакторному коду: запах возрождающейся природы становится залогом нравственного обновления жизни и воскресения человечества, но люди пока игнорируют запахи весны. Городской запах в романе Толстого, как и в романе Достоевского, губителен для человека. В «Воскресении» самый безотрадный, отвратительный и безнадежный за- пах в вонючем остроге: запах несвободы обволакивает, пропитывает, уничтожает все живое, вызывает не только у арестантов, но и у надзирателей тоску, усталость, жела- ние вычеркнуть себя из жизни. У надзирательницы измученное лицо и седые волосы,