ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2012

182 Толстой, почти по-гончаровски, вводит в текст эпизода описание вида из окна. Так, Долохов подходит к окну «из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари». А проигравшийся в этот вечер молодой лейб-гусар глядит в окно «на камень тротуара». Как и в прозе Гончарова, жизненный горизонт человека раскрывается в том, что он видит в окне. Эпизод в Отрадном, имении Ростовых, фиксирует важный момент в жизни Болконского. Страдая от жары в комнате с закрытыми ставнями, князь Андрей от- воряет окно. Его глаза, минуя «ряд подстриженных дерев», какую-то мокрую расти- тельность, блестящую росой крышу, останавливаются на светлом, почти беззвезд- ном весеннем небе. Через окно, распахнутое в лунную ночь, к Болконскому возвра- щается ощущение жизни. Еще не осознанные им чувства вдруг получают внешнее выражение - князь слышит восторженные возгласы Наташи, которая сидит у окна этажом выше. От этого «в душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница», которую можно было бы определить как чувство пантеистического единения с ми- ром. Мотив окна в этом случае приобретает оттенок трансцендентальности, что почти сближает его с романтической трактовкой, основанной на идее двоемирия. По ходу романа Толстой не раз обращается к мотиву окна. Его герои много- значительно садятся к окну, ведут у окна важные разговоры и т. д. Однако в целом использование мотива окна Толстым не носит того системного характера, который отличает образное мышление Гончарова. Творческая задача, поставленная Толстым, предполагает иную, чем у Гончарова, расстановку акцентов. Не упуская из своего анализа оппозиции «человек-внешний мир», писатель в большей степени концентрируется на отношениях «человек-человек». В определенном смысле именно межличностные отношения задают ту систему коор- динат, в которой существуют и оцениваются персонажи «Войны и мира». Внимание Толстого поглощено переплетением частных миров, которые всту- пают во взаимодействие между собой – проникают друг в друга или отталкиваются, противоборствуют или образуют гармонию. Знаковым воплощением идеи отдель- ных миров становятся у Толстого пространства комнат. Если мотив окна адекватно передает границу между индивидом и окружаю- щей его действительности (оппозиция «внешнее-внутреннее»), то для построения «горизонтальных» человеческих связей Толстому понадобился мотив двери, соеди- няющей или разделяющей отдельные пространства. Следует заметить, что у Гонча- рова мотив двери также присутствует – в том числе в тех случаях, когда речь идет о построении отношений между отдельными людьми (например, через приоткры- тую дверь Обломов наблюдает за Пшеницыной). Однако, на наш взгляд, значимость мотива двери у Гончарова менее существенна, чем у Толстого, а также заметно ус- тупает роли мотива окна. В романе Толстого особое внимание уделено самому факту пересечения гра- ницы между помещениями (вход в комнату, выход из нее, переходы между полови- нами, зданиями и т. д.). Кроме того, принципиальное значение имеет то, как это де- лается. Для характеристики персонажа или ситуации важны скорость движения, по- ходка, обращение с дверью и т. д. (можно вбежать, войти спокойно и величествен- но; неслышно или с бряцанием шпор; выбежать, хлопнуть дверью, затворить, от- скочить от нее; пройтись из комнаты на цыпочках; стоять в дверях и т. д.). Движение между комнатами характеризует персонаж как буквально, так и ме- тафорически. Так, неуклюжий Пьер Безухов «не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти». Акцент на мотивах двери, а также «входа/выхода» усиливается Толстым в наиболее напряженные моменты действия. В качестве примера приведем два эпи-