ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2012

17 греха, а по причине своей изначальной, природной, тварной ограниченности. Для Хомякова свобода человеческой воли не может явиться источником греха, не может привести к грехопадению. Парадоксальность этой мысли в том, что личная свобода «греховна» без всякого прегрешения, если она остается самодостаточной и не реа- лизует благодатный дар взаимной любви. Хомяков объясняет это тем, что единение отдельного человека с Богом всегда несовершенно: «оно становится совершенным только в той области, где человек слагает свое личное несовершенство в совершен- ство взаимной любви, объединяющей христиан. Здесь человек опирается уже не на свои силы, точнее– не на свою немощь; он доверяет не себе лично, а возлагает все свое упование на святость любвеобильной связи, соединяющей его с братьями; и такое упование не может обмануть его, ибо связь эта есть Сам Христос, созидаю- щий величие всех из смирение каждого». [Хомяков, 1994,71] Личное несовершенство, «бессилие духовного одиночества», питающееся гру- бой нечистотой каждого отдельно личного существования», должно быть очищено и свободно преобразовано силой взаимной любви христиан в Иисусе Христе в Бо- гочеловеческое совершенство – такова формула хомяковского понимания соборно- сти. Наряду с этим соборность означает также духовное преображение множества индивидуальных воль в их свободное единство. Личное несовершенство не устраня- ется внешним соединением несовершенных созданий в одно целое; напротив, такое соединение только приумножает это несовершенство. Необходимо качественное преобразование множества несовершенных тварей посредством духовной связи вза- имной любви в целостную, соборную «личность», обладающей единой волей. Богословие Хомякова окрашено в цвета этически понимаемой соборности. Степень отклонения тех или иных положений его учения от православной догмати- ки определяется именно преобладанием церковного, соборного над личностным на- чалом. Вследствие этого, личное спасение и личное обожение подменяются в бого- словии Хомякова соборным спасением и соборным обожением. Рассмотрим особенности богословия Хомякова на примере его учения о грехе. Искупление греха мыслится у него в полном соответствии с духом православия: че- рез любовь Христову к человечеству. Однако сам процесс искупления приобретает в «соборной сотериологии» Хомякова совершенно иной смысл, чем в православном учении о спасении. Христос принимает на себя грехи мира, но не в смысле наказа- ния за грехи других, а в самом прямом смысле, становясь греховным вследствие ог- раниченности своей человеческой тварной природы. Очевидно, что в данном случае в богословии Хомякова имеет место момент абсолютизации человеческой природы в ипостаси Бога Сына и признание неотъемлемости греха от твари. Однако, соглас- но православному догмату, поскольку ипостась Бога Логоса стала ипостасью и Тела Богочеловека, то грех не имел и не мог иметь места в Иисусе Христе. Тем не менее, идея Хомякова о «греховности» Христа в плане его единства с нами по человеческой природе имеет определенный смысл. «Греховность» Сына Божьего оказывается необходимым условием спасения людей через соборное пре- ображение греха во Христе. Как сказано у апостола Павла: «Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом» (2 Кор. 5:21). Согласно Хомякову, «греховность» Спасителя есть следствие его любви к человеку. «Любовь Христова,– подчеркивает он,– не оставляет твари. Он не хочет разлучаться с нею. Он соединяется с нею единением внутренним и со- вершенным. Он принимает тяжесть греха, которому Он есть осуждение. С тварью и для нее Он действительно становится согрешившим, ибо Он может им быть как су- щество ограниченное» [Хомяков, 2001, 48] Это внутреннее, божественное «вобра- ние» греха необходимо для окончательной победы над ним и совершенства твари.