ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2008г.Ч1.

67 указывает: «Лингвистическая релевантность vs. нерелевантность слота / фрейма говорит о степени его актуальности для сознания говорящих, поскольку наличие в языке той или иной языковой единицы свидетельствует о постоянной потребности у членов лингвокультурной общности или социума репрезентировать те или иные смыслы» [2003, 45]. Связаны с фреймом сцены, сценарии и скрипты. Все эти типы концептуальных единиц связаны с понятием ситуации, в которой можно рассмотреть участников, обстоятельства и др. Совокупность данных компонентов формируют сцену. Последовательность сцен формирует сценарий. Типичный сценарий определяют как скрипт. Д.Б. Ольховиков указывает: «Языковой образ — это вербализованное зрительное восприятие предметного мира, фиксирующее форму, цвет, свет, объём и положение в пространстве поименованного предмета» [1999: 338]. Объективация стереотипа связана с актуализацией одного и редукцией остальных признаков явления. А.А. Потебня отмечает: «Внутренняя форма есть … центр образа, один из его признаков, преобладающий над всеми остальными» [1999: 125]. Признак, положенный в основу внутренней формы языковой единицы, репрезентирует представление языковой личности о чём-либо. Процесс выбора подобного признака обусловлен психологическими факторами и отражает специфику субъективной категоризации и концептуализации мира. Г.В. Токарев отмечает: «Внутренняя форма является своеобразным результатом процесса языковой категоризации. Редуцируя массу признаков, она облегчает обобщение однородных явлений. Избранный признак является своеобразной этикеткой всего значения, стоящей за ним реалии, а значит, указывает на то, как она отражается, понимается сознанием говорящих на данном языке. Выделение того или иного признака из их многообразия говорит о том, что процессы сортировки пройдены»[2003, 94]. Определение признака внутренней формы связано с его эталонизацией, то есть выбранный признак начинает играть роль своеобразной меры того или иного явления. А.А. Потебня отмечает: «…в образе отпечатывается то, что человеку кажется непосредственно истинным и действительным» [1999: 127]. В качестве интерпретационного компонента внутренней формы выступает её мотивированность, то есть возможность объяснить, почему данное явление названо так, а не иначе. В.Н. Телия указывает [1988: 40], что в основе этого компонента лежит принцип фиктивности «как если бы», который даёт возможность определить внутреннюю форму как живую, стёртую или мёртвую. Г.В. Токарев отмечает: «Культурно-семиотический подход к внутренним формам позволяет выделить лингвосемиотические ряды,