ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2008г.Ч1.

42 играли »; «Пока учитель не пришел они тихонько собираются, – кто на крыльце, …кто в школьных комнатах» [Там же]; • ненастье, бурное проявление эмоций: «В начале нельзя было подразделить ни на классы, ни на предметы, ни на рекреацию и урок: все само собой сливалось в одно, и все попытки распределений оставались тщетны»; «Перед этими классами оживление, возня, крики и внешний беспорядок бывает самые сильные: кто тащит лавки из одной комнату в другую, кто дерется, кто домой (на дворню) бежит за хлебом, кто пропекает этот хлеб в печке, кто отнимает что-нибудь у другого, кто делает гимнастику, и опять так же, как и в утренних вознях, гораздо легче оставить их самих успокоиться и сложиться в их естественный порядок, чем насильно рассадить их» [Там же, 33]; • конец бури: «остановишь их или, если удастся, увлечешь их в другую сторону, и это маленькое море начнет колыхаться все реже и реже – и уляжется» [Там же]. Таким образом, сценарий школы Толстого представляет почти зеркальное отражение узуального сценария. Можно сказать, что Толстой переворачивает привычную школу и организует свою по прямо противоположным правилам. Четкость и последовательность заменяются беспорядком, урок – игрой и развлечением, неестественность – «свободным порядком». Относительно такого устройства школы употребляются определения: «внешний беспорядок», «мнимые неудобства». Толстой подчеркивает, что неорганизованность лишь визуальная, на самом деле это есть «свободный порядок», в то время как в государственных училищах существует лишь внешняя системность, а в мыслях и знаниях учеников нет слаженности. Не одобряет писатель и вопросно-ответную форму проведения занятий и экзаменов. Ситуация экзамена у Толстого имеет сценарий инициации: • уход из привычного мира: «Шестнадцатого апреля я в первый раз под покровительством St.-Jerome’a вошел в большую университетскую залу» . [Толстой, 1930, Т.2: 66] • испытание (процесс сдачи экзаменов) • возвращение в свой мир в другом качестве: « Я думал уже только о мундире, трехугольной шляпе, собственных дрожках, собственной комнате и, главное, о собственной свободе ». [Там же, 78] Такой сценарий не является индивидуальным и его можно встретить во многих произведениях о воспитании и становлении личности, но у Толстого в этой системе отсутствует один компонент: духовная смерть после испытания. Примечательно также и то, что сценарий инициации имеет не только экзамен, но и наказание. В последнем случае присутствуют все 4 компонента. • Уход из привычного мира: « St.-Jerome сошел вниз и сказал мне, что я не имею права здесь быть нынче за то, что так дурно вел себя и