ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.1.
корня -тол-, если он — из ТЪЛ- <тьл (ср.: др.-рус. тьло (: *тьло) — ’’почва” , ” пол” < ...> в говорах — ’’дно” , ( ср. совр. общерус. дотла — ”до основания” , ”до почвы” , ” до дна”» [12, II, 61] ) ) одновременно. Это граница, изначально оберегающая очаг, человека, его семью, ее единство, что подтверждают этимологические данные. В тексте же слово потолок , входя в лексико-семантическую группу дом, изменяет свое назначение: в нем большая щель, в двух местах... подпорки, сам потолок т а к погнулся, что, казалось, сминуты на минуту угрожал разрушением. И слово щель в данном случае восходит к глаго лам резать, рассекать, раскалывать, разделять, разъединять, делить, о т делять [12, II, 432—433], т. е. указывает на то, что изба здесь уже не жилье, которое имело и сакральное значение (храм ), но символ гибели человека, его семьи, отсюда появление глагола задавит, который старуха повторяет дважды. Используется в тексте вместе с тем слово подпорки, первичное значение которого связано со словом опора: стояли подпорки, подпорки и подкладки клал, подпорки поставить, новый накатник настлать, только избу всю подпорками загородишь. Таким образом, в доме и его пространстве все держится благодаря подпоркам. В результате и эта часть концепту ально-образной картины дома убеждает нас в том, что жизнь в доме и сам дом находятся в противоречии. У дома своя жизнь, отдельная от человека. Отсюда размышления Ивана об избе как о живом существе: И ума не приложу, что с ней делать... (2, 329) и еще: тронь ее, та к щепки живой не будет; только поколи стоит, держится (2, 329). И жить в такой избе, с точки зрения Нехлюдова, нельзя, это вздор. Для Ивана же слово жить заменяется выражением как-нибудь пробьемся зиму-то. Печален интерьер избы, который создает образ пространственной пустоты. Кстати, хозяева избы вначале встречаются с Нехлюдовым вне дома: дети находятся около двора, Иван — во дворе, старуха — в дверях. В избе же полати, лавки ( садясь на грязную, кривую лавку); отсутствует даже стол для трапезы, который обычно в крестьянской избе находился в красном углу или ближе к нему. И все же дом Ивана — это его родное гнездо. Выясняется это с помощью оппозиции «изба Ивана — герардовские избы» (избы, пост роенные по методу Антона Ивановича Герарда). Эти избы и составляют оппозицию «своему, крестьянскому». Интересны прилагательные, которые определяют пространство этих домов. Если изба Ивана черная, смрадная, то герардовские избы, по оп ределению Чуриса, мудреные, т. е. странные, причудливые, затейливые, Творчество Л.Н. Толстого-~^4п1 ^ '"fiaS __________________ как предмет лингвистического изучения J ! 317
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy ODQ5NTQ=