ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.1.

средствами духовного воздействия, путем «возрождения души». На пути к ее реализации и лежит резкое размежевание с иными программами переустройства жизни, основанными на принуждении и насилии. «Ре­ альность следует пересоздать, и сделать это можно только в нас самих»,— провозглашает в программном манифесте «U ber den dichtischen Expressionismus» («О поэтическом экспрессионизме») писатель и ак­ тивный участник движения Казимир Эдшмит (псевдоним, настоящее имя Эдуард Шим). О губительности для человека и человечества иных, насильственных, путей достижения общего благоденствия к этому времени (1914—1924 гг.— так называемое «экспрессионистическое десятилетие») уже было заявлено русскими писателями и мыслителями, в первую очередь Л. Н. Толстым и Ф. М. Достоевским. Человек, потерявший свою внутреннюю духовную сущность, фактически мертв как человек. Еще Данте показал в одном из кругов ада встречу с такой душой, тело которой продолжает физически существовать и активно действовать; она же помещена в ад за грехи еще до смерти тела. Мертвую сущность в образе Плюшкина показал и Н. В. Гоголь. Приметы смерти и в его внешности (похож на Бабу-Ягу— фольклорный образ умершего предка по женской линии), и в его жиз­ ненном устройстве (разверстые ворота амбаров, из которых, как из склепа, ничего не выносят, а вносят только для гниения), и в необычно длинном списке умерших крестьян, которые «мрут, как мухи», и в том «мертвом» столе, на котором стоит пища, непригодная к употреблению. Картиной мертвого, механического, существования открывается и ро­ ман Л. Н. Толстого «Война и мир». Автор показывает салон Анны Пав­ ловны Шерер, который сравнивает с «машинным залом», а разговор и шум светского раута — с равномерно работающими механизмами. Эти сопо­ ставления имеют второй, глубинный смысл: мертвая жизнь обнаружива­ ет себя в этом механическом жужжании. Действующие лица, и зд а ю щ и е это жужжание, предельно персонифицированы и весьма активны. Имен­ но в это время, например, идет беспощадная борьба семейства К ураги ны х за наследство умирающего графа Безухова. Однако будучи яркими и н д и ­ видуальностями, психологически разработанными характерами, все они и массовидны. В показе Толстого люди света — марионетки, д в и ж и м ы е незримой рукой — тем заведенным ритуалом и порядком, который хотя и создан когда-то людьми, но в настоящий момент их с у щ е с т в о в а н и я руководит ими. Такой строй мыслей и подобное мироощущение, глубоко моральное по своей сути и в своей основе, оказались созвучны со зд ател я м — XXIX Международные Толстовские чтения. Часть 1 284