ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.1.

Л. Н. Толстой и зарубежный мир Г «полезно не иметь детей, если люди бедны». От него же Толстой узнал и многое другое: о военной службе, финском патриотизме, образовании, литературе, просвещении, о таможенном, почтовом вопросах, о борьбе «между кесаревым и Божьим». Сохранились следы их «радостного» общения: 29 писем, из которых 11 были написаны Толстым, а 18 — Ярнефельтом; портрет финского друга, до сих пор висящий в писательском кабинете; сборник его рассказов и драма «Тит — разрушитель Иерусалима». Кроме Ярнефельта, Л. Н. Толстого посетило около 10 финских писате­ лей, с помощью которых он сформировал образ «несчастной Финляндии», воспринимаемой им с большой любовью и чувством вины за столыпинские репрессии. «Вряд ли,— говорил Толстой,— найдется финн, который бы так страдал за Финляндию, как я». Не поэтому ли именно к нему уст­ ремлялись взгляды финнов, для того чтобы узнать, что он думает об их стране? Так, 16 апреля 1910 г. его навестил Адлер (П. Ольберг), коррес­ пондент шведской газеты « Hufvudstadsbladet», и взял у него интервью. Беседа вышла глубокой и интересной. Толстой размышлял о «финском вопросе» с философской точки зрения. Он осмыслял истоки кризиса, на­ ходя его в отсутствии истинного, религиозного сознания и в финском патриотизме. Необходимо, считал Толстой, отказаться от подобного патриотизма, опасного для каждой нации. От своих финских друзей Л. Н. Толстой узнавал для себя много полезного, в том числе и о финских писателях, среди которых был народный литератор П. Пэйверинт* (1827—1913), автор «Моей жизни» и мно­ гочисленных рассказов. Он, будучи сыном бедняка, интересовался простона­ родными типажами, описывая их с неизменной теплотой и правдивостью. Группа прозаиков, в которую он входил (Суомалайнен, Рейонен, Сойни), изображала народную жизнь не прибегая к художественному вымыслу. Их творчество не отличалось высоким художественным мастерством, оно носило нравоучительный характер. Эти люди были эмпириками, которые в своем творчестве не мудрствуя лукаво, достоверно передавали свои непосредственные жизненные наблюдения, не забывая при этом про нравственные сентенции. Отношение Л. Н. Толстого к собратьям по перу вытекало из той дистанции, которую он имел между собой и ми­ ром. Он дистанцировался, как правило, от великих. К невеликим же Тол­ стой испытывал некую слабость. Читал их мшого, впрок, питая к ним * Фамилия, как и имя, по-русски пишется в разных транслитерациях.